— Это означает, что я должен говорить с вами в вашей манере?
— Если вы не согласны — я пошла.
— Я согласен.
— Тогда ответьте на заданный ранее вопрос, сэр: что именно вас не устраивает в Сен-Доменге, кроме дороговизны?
— Очень многое, — Оливер обобщал, не желая вдаваться в подробности. Не то эта дама сейчас примется за него всерьез и вывернет его душу наизнанку. — Не сочтите меня невежей, но общественное устройство и мораль Англии кажутся мне наиболее разумными.
— И потому англичане-протестанты дружно не любят англичан-католиков, — хмыкнул Влад.
— У моей страны много недостатков, — Хиггинс вздохнул: этот московит ударил по больному месту. — Однако я люблю ее такой, какая она есть.
— Уж не сочтите меня невежей, сэр, но даже любовь к родине не может оправдать защиту ее недостатков.
— Простите, какое это имеет отношение к нашей беседе, господа? — Оливер недоуменно поднял брови. — Если вы пришли сюда, чтобы ткнуть меня лицом в проблемы английского общества…
— Ну во-первых, вы сами затронули эту тему, — пожала плечами Галка. Свободное платье с кружевами маскировало начинавший понемногу мешать живот. Малыш еще не толкался, но маме уже было трудно вести продолжительные напряженные беседы. — Во-вторых, различия между Англией и Сен-Доменгом могут оказаться одной из причин охлаждения отношений между нашими странами, а Сен-Доменг намерен хотя бы какое-то время пожить мирно. Потому — давайте договариваться, сэр.
— Миссис Эшби, при всем уважении к вам, это не в моей компетенции. Англию здесь представляет сэр Чарльз.
— В самом деле, — улыбнулась Галка. — Сэр Чарльз и впрямь представляет здесь Англию. А вот кто представляет здесь интересы Англии — я думаю, вопрос риторический.
В светло-голубых глазах мистера Хиггинса промелькнуло удивление, сменившееся затем опаской и долей уважения.
— Выстрел точно в цель, миссис Эшби, — произнес он, и в его голосе звучали те же эмоции.
— Вы даже не пытаетесь отрицать? — удивился Влад.
— Не вижу смысла, сэр. Ваша сестра — не тот человек, которому можно безнаказанно солгать.
— Очень хорошо, что вы это понимаете, сэр, — кивнула Галка, сделавшись вдруг пугающе серьезной. — Как сказал один умный человек, политика — искусство компромиссов. Давайте их поищем.
— Уверены, что поиски увенчаются успехом?
— Думаю, да, — Галка улыбнулась, но очень странно. Одними губами. Лицо осталось серьезным, а серые глаза — холодными, отчего улыбка выглядела неестественной. — Хотя бы потому, что война обойдется дороже — и в прямом, и в переносном смысле…
