Что же вызвало это царство ослиных ушей? Корысть, заставляющая человека забывать об общем благе. Отныне миром правил господин Пфенниг.
Уже не средневековая догма "первородного греха" объясняла уродство жизни, а разум подвергал своему суду общественный порядок.
В шестнадцатом веке количество книг, посвященных прославлению глупости, увеличилось. На кафедру взошла сама дурацкая Матушка и объявила во всеуслышание: "Глупость создает государство, поддерживает власть, религию, управление и суд. Да и что такое вся жизнь человеческая, как не забава Глупости". Это было "Похвальное слово глупости" Эразма Роттердамского боевая книга гуманизма. Мысль была высказана без прикрытия. Со всей убедительностью доказывалось: современное общественное устройство существует лишь оттого, что, очевидно, большинство людей - глупцы, не видящие сути государственных учреждений, являющихся в своей основе издевательством над здравым смыслом. Если все это продолжает существовать, значит, миром правит глупость.
Рабле писал: "В этом мире все шиворот-навыворот. Мы поручаем охрану наших душ богословам, которые - по большей части - еретики, тела вручаем лекарям, которые ненавидят лекарства и никогда их не принимают, имущество наше мы поручаем адвокатам, которые друг с другом никогда не ведут процессов".
Глупость и безумие - вот основы общества.
"Глупость, как солнце, бродит вокруг света и светит повсюду", - говорит шут в "Двенадцатой ночи".
Под солнцем глупости все развивается шиворот-навыворот. Весь мир ходит пока на руках, головой вниз. В "Короле Лире" об этом поет шут, его куплеты являются своеобразным комическим отзвуком трагических картин шестьдесят шестого сонета.
Менее всего эти шутки - игра в веселые нелепицы. Сила подобных острот и каламбуров, вставленных в наиболее драматические места пьесы, заключалась в том, что все последствия жизни "вниз головой" показывались в сценах, полных боли и гнева.
Образ мудрой глупости был подкреплен другим, уточняющим его, - слепым зрением.
Лишившись глаз, Глостер говорит, что ему не нужно зрения:
Я оступился, когда был зряч.
У него были ошибочные представления о своих сыновьях, о делах в государстве. Дальнейшие события заставили его понять ложность этих представлений, у него стали иные, правильные оценки всего происходящего. В подобных случаях говорят: человек прозрел. Но если только теперь он прозрел, следовательно, раньше он был слеп. Поэтическая идея несоответствия зрения и видения проходит сквозь все развитие образа Глостера. Советник Лира обладал здоровыми глазами, но он ничего не видел. Сравнение с поступками слепого, применимо ко всем его действиям. Он слепо доверял Эдмунду, слепо повиновался герцогу Корнуэльскому, он смотрел, глядел, рассматривал, но ничего не видел.
