Когда Берия ознакомился с первым документом папки — шифровкой, подписанной Квасниковым, — то сердито вскинул взгляд на Фитина и с плохо скрываемой злостью изрек:
— Тоже мне… нашелся ясновидящий на мою голову… Бумагомарака несчастный… А почему вы позволяете ему подписывать такие документы?! Был бы он вашим замом — другое дело!..
Фитин промолчал: он понял реакцию наркома на фамилию начальника НТР.[2] Дело в том, что Квасников сам рассказывал ему, почему он находится под подозрением у злопамятного Берии. Произошло это в 1940 году, когда коричневая чума фашизма расползлась по всей Европе. Массы людей, спасаясь от гитлеровцев, устремились в другие страны, в том числе в СССР. Для урегулирования вопроса о беженцах в Москве была создана советско-германская Контрольнопропускная комиссия. В нее входили представители многих наркоматов, от НКВД — только Квасников. В выданном ему НКИДом СССР удостоверении указывалось: «…пользуется правом неприкосновенности при многократном переходе советско-германской границы и всеми прочими дипломатическими преимуществами при обмене беженцев в специально предназначенных для этого пунктах». Чаще всего Квасникова направляли в захваченную немцами Польшу, где жило много советских граждан. Однажды к нему обратился неизвестный, который тоже оформлялся на выезд в СССР, и сообщил, что с ним хотел бы встретиться представитель грузинского каталикоса Георгий Перадзе. Квасников, заинтригованный этим предложением как разведчик, дал согласие. Неизвестный назвал дату, время и место встречи. Однако встретиться в назначенный день оказалось не так-то просто: машину Квасникова постоянно сопровождало гестапо, и ему пришлось попросить не посвященного в его планы водителя оторваться от сопровождавшего их «хорха». Когда гестапо на какое-то время потеряло их из виду, водитель высадил Квасникова на многолюдной остановке.
Добравшись до обусловленного места и увидев одиноко стоявшего высокого, крепкого телосложения, аккуратно выбритого мужчину, Квасников подумал, что никакой это не священник, а скорее всего его коллега, непонятно только, из какой спецслужбы. «Не подстава ли это?» — мелькнуло в его голове.
— Георгий Перадзе, — представился незнакомец, крепко пожимая руку Квасникова и улыбаясь ему широкой улыбкой. — У меня к вам большая просьба: передайте вашему наркому Лаврентию Павловичу привет…
— Извините, но вы меня с кем-то спутали, — перебил его Квасников. — Мой шеф Вячеслав Михайлович Молотов. — Вытащив из нагрудного кармана маленькую, бордового цвета книжицу, он протянул ее Перадзе. — Вот мое удостоверение, можете посмотреть. Оно подписано наркомом Молотовым.
