Чен вытащил откуда-то запечатанный конверт с золотым тиснением и протянул его олигарху.
— Это письменное обязательство мистера Уорвика, — пояснил он.
Беленин принял конверт слегка дрожащей рукой. О таком моменте он мог только мечтать — согласие Уорвика открывало «БелНафте» путь на североамериканский рынок, а технологии «Уорвик Петролеум» удваивали капитализацию концерна. Странно, но торжества он при этом почему-то не чувствовал. Может быть, из-за внутреннего голоса, твердившего, что его где-то хотят по-крупному кинуть?
Беленин привык доверять внутреннему голосу. Он не раз помогал ему еще в казанских разборках, давал дельные советы и позже.
— Где гарантии? — хрипло спросил он. — Не от Уорвика, от вас и ваших друзей? Что вам стоит убрать меня там же, на дне, после того, как я помогу вам справиться с чекистами?
Чен развел руками.
— Ну, Михаил Борисович, вы голливудских боевиков насмотрелись, что ли… Зачем же вас убивать? Вы стратегический игрок, на вас завязана половина нефтяных месторождений Восточной Сибири… Дружить с вами гораздо выгоднее!
Тогда это звучало убедительно, но сейчас, допивая третий бокал старого французского вина и заедая его сочнейшей земляникой, Михаил Борисович не мог избавиться от ощущения, что его развели, как лоха.
Допустим, он вступит в этот «Арктический клуб». Допустим даже, даст согласие на финансирование экспедиции к полюсу. Но как объяснить это Гумилеву? Он же наверняка заподозрит неладное. Значит, надо искать какие-то подставные фигуры, придумывать комбинации, разыгрывать целый спектакль — будто не он захотел принять участие в полярной авантюре Гумилева, а какие-то их общие знакомые с трудом его уговорили…
Потом, легко сказать — внедри в экспедицию своих людей. Если в операции будут замешаны чекисты, они просветят всех, как рентгеном. И если, не дай бог, что-то случится, потом ведь не отмоешься…
И вообще, он бизнесмен, а не специалист по тайным акциям!
Откажись, шептал ему внутренний голос. Откажись и забудь о предложении Чена. Тем более, что хитрый китаец не припирал его к стенке, не угрожал карами, в случае, если Беленин захочет рассказать кому-нибудь о его визите. Просто обрисовал перспективы, которые могут открыться перед Михаилом Борисовичем, если он согласится помочь Чену и его друзьям.
А друзья у него жутковатые, подумал Михаил Борисович. Он так и не рассмотрел ни одного из них вблизи, но его не оставляло ощущение, что они все похожи друг на друга, словно близнецы. Хотя, возможно, так казалось из-за черной униформы и одинаковых автоматов.
