Соседями по палатке у Публия были военные трибуны Луций Публиций Бибул — самоуверенный молодой человек лет двадцати восьми, недавно переведенный из Сицилии, и восемнадцатилетний Марк Эмилий, который выглядел еще моложе своих лет. Публиций принадлежал к набиравшему силу плебейскому роду и имел претензию со временем возглавить борьбу плебса против аристократии. На патриция Сципиона он смотрел как на будущего политического противника, с которым, однако, еще не пришло время скрестить оружие. Публия же он и вовсе не интересовал. Поэтому между ними сложились нейтральные формальные отношения, основанные на невмешательстве в дела друг друга. Они не были друзьями, но между ними не возникло и неприязни. Эмилий же сразу стал как бы младшим братом Публия. Сципион ненавязчиво наставлял юношу в военных и политических делах, а тот оказался своего рода отдушиной для эмоций старшего не столько по возрасту, сколько по жизненному опыту товарища. Публий рассказывал ему о пережитых сражениях, о двух убитых им врагах у Требии, о том, как в долгие бессонные ночи после этого его преследовали их ларвы и лемуры, как противоречили в нем рассудок, гордый уничтожением врагов Родины, и человеческая природа, протестующая против убийства себе подобных, как потом он привык к крови и, убив галла в лесных дебрях за Кремоной, уже не испытал никакого сожаления. Он не скрыл и своей неудачи с великаном-пунийцем, и, вместе глядя с утеса на равнину, где вольготно раскинулся карфагенский лагерь, они кипели гневом при мысли, что этот непобедимый враг свободно разгуливает по их земле. Эмилий горячо убеждал Публия в том, что тот еще найдет своего соперника и сразит его. Сципион делился с товарищем мыслями о Ганнибале и Фабии, рассказывал о действиях своего отца в Испании. Выяснилось, что их родители хорошо знакомы друг с другом и даже находятся в товарищеских отношениях. Публий не раскрывал Марку только своих личных надежд на войну, своей мечты вывести однажды собственное войско против ненавистного Ганнибала.
Бибул и Эмилий общались мало. У юноши был только один кумир — Сципион, а Публиций, видя, что не ему отдают предпочтение, проникся к младшему товарищу пренебрежением и держался с ним холодно.
Публий близко сошелся также с военным трибуном первого легиона Фабием Максимом, сыном диктатора. Их объединила общность взглядов на положение в государстве и оценку хода войны. Они и познакомились во время спора офицеров о тактике полководца. Большинство из них уже тогда критически относилось к затягиванию воины в расчете не на победу в бою, а на то, чтобы взять противника измором, считали такую стратегию позорной для римлян, а заодно отмеривающей лишние дни жизни Ганнибалу. Мало кто держал сторону Фабия, но и те, боясь обвинения в трусости, молчали. Открыто стал защищать позицию диктатора только Сципион. Он убедительно описал, ссылаясь на примеры «Требии» и «Тразименского озера», к чему приводят бесшабашные действия с необученным войском против матерых африканцев, объяснил, что осторожность необходима для того, чтобы приучить солдат к противнику, избавить их от страха перед Ганнибалом, сделав его присутствие будничным явлением. Кроме того, как пунийский вождь всегда изучал своего соперника, так и Фабий теперь, по его мнению, был занят исследованием характерных черт врага, поиском его уязвимых мест, а на это требуется тем больше времени, чем сложнее Ганнибал в сравнении с рядовыми полководцами. После того как молодежь разошлась по своим шатрам, Квинт Фабий подошел к Публию и поблагодарил его, причем не столько за поддержку отца, сколько за восстановление справедливости. Сам он, Фабий, разделяя мысли Сципиона, тем не менее, не мог их высказать, дабы не быть обвиненным в пристрастии ввиду родственных связей с обсуждаемым лицом. Затем они еще некоторое время говорили о происходящих событиях. Подчеркивая свою объективность, Фабий сказал напоследок, что, как ни высоко он ценит отца и сочувствует его нынешней тактике, все же считает, что не ему предназначено выиграть эту войну. За такую откровенную мысль, до которой сам Сципион еще не дозрел, Публий проникся большим уважением к собеседнику.
