Продумав все это, Сципион стал взрослее лет на двадцать. Он понял, что римляне ведут войну не с превратностями случая, не с прихотью богов, а с волей и умом коварного, люто ненавидящего их человека. Сейчас Публию стало страшно не только за будущее, но и за прошлое. Он вспоминал свои надежды перед боем и содрогался теперь, когда знал, что был тогда всего лишь одной из марионеток хитрого Пунийца. Происшедшее ужасно, но то, что могло произойти, пожалуй, еще страшнее. А ведь Ганнибал всего на десять-одиннадцать лет старше него, Публия. Каков-то он сам будет в тридцать лет. Так Сципион впервые сравнил себя с Ганнибалом.
Ему не терпелось поделиться своим открытием с другими. Однако отец теперь находился далеко, с ровесниками говорить было бесполезно, а вожди не слушали его, считая юнцом. Тогда он, прежде мечтавший о ратной славе, вдруг почувствовал, что ему тесны доспехи военного трибуна. Что можно сделать, командуя несколькими турмами, центуриями или даже легионом? Он стал помышлять о собственном войске, но путь к империю пролегал через длинный ряд магистратур и множество казавшихся бесполезными лет. Если бы он родился раньше — думал Публий — сейчас государство имело бы полководца, способного справиться с Ганнибалом.
Для римской армии зимовка была под стать переполненной неудачами осени. Во всей округе хозяйничали нумидийцы, а в холмистой местности — иберийские горные племена кельтиберов и лузитанцев, составлявшие значительную часть войска Ганнибала. Римляне не смели показаться за валом своего лагеря, и подвоз продовольствия осуществлялся только по реке. Однако Ганнибал решил перекрыть и этот путь снабжения, вознамерившись овладеть торговой пристанью возле Плаценции. Ночью с небольшим отрядом, полагаясь более на внезапность, чем на силу, он подступил к крепости. Но караулы вовремя обнаружили врага и сообщили о нем в город. На рассвете подоспел консул Корнелий Сципион, который тогда еще был в Италии и руководил обоими лагерями в отсутствие Семпрония, отбывшего в Рим. В схватке сам пунийский вождь получил легкую рану, и обеспокоенные этим карфагеняне отступили.
После выздоровления Ганнибал напал на другой город, помельче. Навстречу ему вышло многочисленное ополчение граждан, но противостоять опытному войску африканцев они не могли и при первом столкновении обратились в бегство. На следующий день город сдался. В ворота вошли пунийцы, приветствуемые жителями как новые друзья, и вдруг бросились грабить и уничтожать все живое, будто захватили город с бою. Стратегический план Ганнибала не предполагал снабжения войска извне, потому грабеж мирного населения был частью его кампании.
