– Нет, – слышу свой голос. – Друзей завести я еще не успел.
– А как насчет, – Магдалена меня поддразнивает, сверяясь со своими научными изысканиями, – прелестной молоденькой подружки?
– Нет, – отвечаю. – Ничего такого.
На экране возникает спальня. Свет выключен, кто-то возится на кровати. Скоро возня прекращается, кто-то встает с постели и идет к выходу. Дверь открывается и луч света на миг освещает эротичный изгиб бедра. Это Петра: она обнажена, лежит на боку, спиной к скрытой камере.
Заметив, что я отвлекся, Магдалена сердито надувает губки и оборачивается к монитору – и тут же картина сменяется. Теперь нам показывают корт и шестнадцатилетнюю теннисистку. Эта девчонка – Петра, снятая на видеопленку несколько лет назад. Она здорово играет: подача, стремительный удар по мячу. И тут снова возникает мое лицо.
– Вот, – говорит Магдалена, – архивные материалы. Юная особа, которую вы видите, – наша лучшая теннисистка, звезда, можно сказать. – Эти кадры привели ее в некоторое замешательство. Ведущая прислушивается, кивает, заглядывает в записи. – Хотите, я расскажу вам о ней подробнее?
– Да.
– У меня здесь есть кое-что из ее биографии. Так что могу поделиться. Отец ее был весьма известным бизнесменом, мать – знаменитой актрисой. Девочка училась в лучших частных школах, добилась отличных результатов в теннисе, потом стала моделью. Такому человеку есть за что любить родину, согласитесь.
Киваю.
– Итак, дальше: она – террористка. – Магдалена читает с листа и удивляется: явно не ожидала такого поворота событий. – У нее, этой молодой одаренной женщины, было все, о чем можно мечтать, а она встала на путь разрушения. – Ведущая отрывается от шпаргалки. – Вы можете себе это представить?
Пожимаю плечами: что я вам, психиатр? Впрочем, крупицу здравого смысла я улавливаю. Я и сам рос в довольстве и достатке, у меня было почти все, о чем только можно мечтать. Но вот что странно: когда тебя систематически осыпают подарками, в один прекрасный момент приходит страстное желание взять и все сломать. Да, такой я неблагодарный. Здесь все упирается в благодарность: она обязывает и утомляет. Впрочем, стать сеятелем террора я не додумался.
– Эта молодая женщина, – зачитывает Магдалена, – вбила себе в голову, что применение насилия во имя, как она полагает, благой цели вполне оправдано. Но она заблуждается, замещая следствие причиной, ведь насилие и есть ее самоцель. – Ведущая опускает ресницы. – Таково мнение психолога. Мы, знаете ли, пытаемся понять, что побуждает террористов к действию.
