– Тут пойдет новостной видеоролик со зверствами. Хотите посмотреть?
На мониторах стали сменяться немые кадры новостей, в основном репортажи с мест трагедии: обрушиваются здания, бегут люди, полицейские разгоняют зевак, изуродованные трупы крупным планом: торсы с выпущенными кишками, разбитые до неузнаваемости лица. Камера будто смакует страшные кадры. У нас такого не практикуют, и я с непривычки отвожу взгляд.
– Да, подобное зрелище выдержит не всякий. Это дело рук террористов. Теперь вы понимаете, почему люди, как вы выразились, напуганы?
– Вы забыли упомянуть полицию. Собеседница растерянно хлопает ресницами.
– Полицейские нас защищают, нам их остерегаться незачем. Пусть боятся террористы и их сторонники.
Пожимаю плечами: разбирайтесь сами, это не моя страна.
– Но вы же, англичане, прекрасно знаете, что такое терроризм. И ваша полиция делает все возможное, чтобы отлавливать негодяев, которые убивают ни в чем не повинных людей.
Киваю.
– И еще: Англия свободная страна.
Киваю. Тут взгляд случайно падает на монитор, установленный чуть дальше Магдалены. Поначалу на нем фигурировало мое лицо, но теперь транслируется нечто совершенно иное. Черно-белое размытое изображение постепенно обретает резкость, подается в сторону, и на экране возникает лицо живого, но сильно избитого человека. Он шевелит глазами. Несчастный уже при смерти, повсюду кровища, на носу и щеках – свежие раны.
Магдалена щебечет как ни в чем не бывало.
– Мы тоже свободный народ. Наша страна – родина великих поэтов и писателей, она славится сырами и красивыми женщинами.
Не в силах отвести взгляда от экрана, я смотрю на страдальца. Знакомое лицо.
– Мне часто говорят, что я – типичная представительница своего народа.
– Что это?
Она глядит на меня, ожидая комплимента.
– Что они здесь показывают?
Едва я раскрыл рот, ужасные кадры исчезли, и я увидел собственное, перекошенное от волнения лицо. Магдалена оборачивается, проследив за моим взглядом, но не видит ничего необычного.
– Это камера номер два, ваша камера. Моя – камера номер один. А третья – для общих планов. Придется вырезать, да? – Вопрос обращен к безмолвным слушателям в центральной аппаратной. Ведущая вслушивается и, кивнув, сверяется со сценарием. Снова кукольная улыбочка на угодливой мордашке. – Продолжаем?
Пожимаю плечами: почему бы и нет. Пусть снова покажут израненное лицо – это зрелище было рассчитано на меня, Магдалена совершенно не в курсе дел.
– Меня очень интересует один вопрос, – говорит ведущая, зачитывая со своих листков. – Как бы поступили в Англии, свободной стране, если бы к вам незаконно въехал какой-нибудь иностранец и стал оказывать поддержку террористам?
