– А если я попрошу тебя об услуге?
– Чем смогу, помогу.
– Там в холодильнике, в морозильном отсеке, конверт лежит. Достань его, запрячь в карман подальше и держи у себя, пока не окажемся по ту сторону границы.
Ну вот, приехали. Я, конечно, рад помочь, но в заграничную тюрягу садиться мне пока не приперло.
– А что в конверте-то?
– Да ничего особенного. Знаешь, эти таможенники ну такой тупой народ!
– Нас будут досматривать?
– Не исключено.
– То есть и меня в том числе?
– Дался ты им, канителиться с тобой – ты ж не шофер.
– А если все-таки… Найдут ведь.
– Найдут – и черт с ним. – Маркеру явно не по себе. – Подумаешь, невелика беда.
– Так может, его вообще не прятать?
– Опять двадцать пять! В конце-то концов, ты мне собираешься помогать или нет?
– Ну все-все, ладно.
Честно говоря, я не так уж и горю желанием помогать, просто не знаю, как выкрутиться. Он меня везет черт-те откуда, кормит, делится своими философскими измышлениями – я вроде как ему обязан. К тому же отказывать всегда труднее, чем соглашаться, да еще прямо в глаза.
По-моему, люди и сами не замечают, как это происходит. Нет, теоретически человек вроде бы принимает решения на основе собственных убеждений и интересов – скажем, делает что-то для удовольствия. На самом же деле мы чаще всего руководствуемся соображениями жертвенности. Была у меня одна девчонка, мы с ней дня три повстречались, а потом она стала всем рассказывать, будто у нее ко мне ничего и не было. Так однажды я на нее где-то наткнулся и напрямик так спрашиваю: неужели это правда? Зачем тогда было спать со мной в первый же день? А она ответила: «Да повода не было отказаться».
– Ну, так ты согласен?
– Согласен. Сделаю, что просишь.
Он успокаивается. Я отворачиваюсь кокну: мы проезжаем место, где, судя по всему, живут горячие поклонники балконных цветов в ящичках. Ну точно, святая святых. Или, может быть, тут специальные агенты ходят, отслеживают всех, кто запоздал с пикировкой петуньи.
Угораздило же меня угодить в машину к водителю с фальшивыми документами, да еще прятать у себя какой-то противозаконный конверт! Н-да, при неблагоприятном раскладе это может очень здорово мне аукнуться. Хотя, с другой стороны, чего мне бояться? Я совершенно не в курсе дела, и вообще неосведомленность – мой главный козырь, тут и выдумывать ничего не надо: правда – на моей стороне. Так что плыви по течению и не парься.
Но вот до границы остается несколько миль, и Маркер просит достать из холодильника конверт. Мало того, что он запрятан в самой глубине, так еще и примерз.
