— Ну, вот и ты и проснулся раньше времени, — произнесла крысиная голова и немного склонилась вправо.
— Опять возня лишняя — сварливо проворчала про себя крыса.
Тембр голоса был вполне человеческим — гнусавым с небольшой шепелявинкой. Вася вспомнил институт и занудного препода по истории КПСС по фамилии Вилков. Имени педагога он не помнил.
Крысиная голова стала трансформироваться. Это было совсем не похоже на спецэффекты Голливуда. Сначала по всей серой крысиной коже пошли пузыри. Потом они стали лопаться, а следом громко лопнула и сама голова. Ошметки растаяли в воздухе, не успев упасть.
Перед предпринимателем Барайкиным стоял обычный человек. Прилизанная прическа как у Гитлера, только волосы были блеклого сивого окраса. Острый нос и противные редкие усики над тонкой губой. Не красавец.
Человек-крыса растянул губы в улыбке, и продемонстрировал большие снежно белые резцы.
— Ну что, так лучше?
Вася ничего не ответил, так как не успел выйти из прострации.
— Расслабься амиго! Я не причиню тебе вреда. Меня засунули в эту дыру, чтобы я разобрался с тобой, но ты мне ничего не должен, и я ничего не имею против тебя.
Гнусаво шепелявый тембр историка из института никак не соответствовал смыслу произносимого.
Помимо страха Василий ощущал ужасный сушняк. Язык раздулся и прилип к небу. Он прокашлялся. Вязкие слюни пришлось сглотнуть, дабы не сплевывать на ковер.
— Ты кто?
— Я?
Гость сначала задумался, а потом стал шумно втягивать носом воздух, смешно водя лицом по сторонам.
— Да ты никак обоссался сынок?
Он по-отечески покачал головой, дескать: "Беда с вами молодыми".
— Ну да это не страшно. При встрече со мной многие люди под себя ходят, это, можно сказать, норма. Вот если бы ты остался сухим, тогда, конечно, респект! Но в твоем случае ничего особенного. А называть меня ты можешь Крисом.
Крис улыбнулся еще шире, и стали видны острые клыки. Он по-прежнему стоял перед белой линией и водил руками перед собой, словно ощупывая невидимую преграду.
У Васи выступила испарина на лбу, и пить захотелось еще сильнее. Он облизнул губы, и каркающим голосом спросил:
— Чего тебе нужно?
Гость перестал водить руками, и убрал их за спину.
— Как бы тебе, получше объяснить.
Взгляд его нетерпеливо перескакивал с Васиного лица на меловую линию. Но голос оставался спокойным и ровным.
— Дело в том, что, видимо, я твоя последняя галлюцинация. Самая реалистичная. Все мои слова, — это защитные построения твоего подсознания, пытающегося спасти твой мозг. У тебя, началось раздвоение, личности. Так вот, я и есть часть тебя. Другая, больная часть тебя, наверняка тоже где-то здесь. И что-нибудь тебе внушает.
