Выкинув руку вперед, он сделал указательным и большим пальцами кружочек.
— Разумеется, я смогу тоже поручиться за вас и охотно это сделаю. Но вы знаете, что такое бюрократы. Они не любят усложнять себе жизнь. В тот день, когда они соберутся рассмотреть ваше прошение и устроить вам рутинную проверку, они не станут терять время и выяснять, есть ли у вас новые поручители. Они просто направят запрос тем поручителям, которых вы указали в заявлении, то есть Форстетнеру и его другу. Я так думаю. Если вы хотите, я могу навести более точные справки. Но я так полагаю. И если в этот момент вы будете в ссоре с ними, они могут ответить Бог знает что. Вы же знаете Форста. Он вполне способен заявить, что уволил вас из — за того, что вы его обокрали. И вас в тот же день вернут в ваш лагерь. В Италии сейчас слишком много иностранцев. И полиция относится к ним не очень доброжелательно. Ладно, ладно, не надо переживать по этому поводу. Мы всегда поможем вам выбраться из этого лагеря. Но пока суд да дело, вам придется туда вернуться. И нужно будет начинать все сначала. Ну, теперь вы понимаете, как обстоят дела?
— Так что же, я, значит, раб? — произнес Андрасси. — Значит, я раб Форстетнера?
— Я всегда говорю: в современном мире есть нечто такое, что хуже, чем положение раба — это положение иностранца без паспорта.
Госпожа Сатриано отошла в сторону вместе с садовником, и было слышно, как она там продолжает восклицать.
— У каждого века свои украшения, — продолжал Сатриано с довольным видом, с тем довольным видом, который бывает у человека, позаимствовавшего чужое выражение. — В XIX веке люди изобрели проволоку, а в XX веке они сделали ее колючей. Вот это и есть демократия.
При фашистах Сатриано нередко демонстрировал свое фрондерство. Из гордости. Верный себе, он остался фрондером. Встречая на улицах Капри графиню Чиано, он теперь приветствовал ее с низким поклоном. Когда она, дочь дуче и жена министра, находилась на высшей ступени власти, он этого не делал.
— Так как же мне быть? — произнес Андрасси.
— Я первый понял, что вы хотите уйти от Форстетнера. Признаюсь даже, что за это я стал уважать вас еще больше.
И он посмотрел на Андрасси по-настоящему добрым взглядом.
— Но тем не менее я первый посоветую вам немного выждать. Наберитесь терпения. Получите сначала вид на жительство. Как только он будет у вас в кармане, я вам обещаю, в тот же день я найду вам работу… работу, более достойную вас. Во всяком случае, Пасеков не может решить этот вопрос. Ему самому едва удается сводить концы с концами. К тому же на острове… Но какое море! Вы не находите? Взгляните вот здесь, между листьями апельсиновых деревьев…
