— Какой вид! — воскликнул Андрасси.
— Не правда ли? — сказал Вос.
Но солнце припекало еще довольно сильно, и они вернулись в помещение. Вос вынул бутылку виски и разложил свое длинное тело на диване-кровати.
— Мог бы ты оказать мне одну услугу? — начал Андрасси.
— Тысячу, старина.
— Ты ведь часто не бываешь здесь днем?
— Никогда не бываю, — гордо сообщил Вос.
— В таком случае… Ты бы не возражал, если бы я иногда наведывался сюда в твое отсутствие?..
Не слезая с дивана, Вос повернулся на нем и, приподнявшись, задумчиво посмотрел на свое ложе.
— У него уже сломано две пружины, — заметил он. — Так что советую не слишком увлекаться акробатикой.
Андрасси покраснел. Он сидел с бокалом в руке, и его густые брови нахмурились. Вос взглянул на него.
— Мафальда? — спросил он.
Вос придерживался мнения, что когда хочется что — то узнать, то нужно просто спросить об этом.
— Нет, не Мафальда, — поспешно ответил Андрасси.
— Нет?
Вос пытался изобразить на лице безразличие. Он встал, подошел к окну, наполнил стакан.
— Значит, не Мафальда?
— Нет.
— Ну, старина, прими поздравления. Ты очень ловко действуешь. Тогда я не знаю, кто бы это мог быть.
Он говорил так, будто ему предложили загадку.
— Ты ее не знаешь.
— Невозможно, — обиделся Вос. — Я знаю здесь всех.
— Это местная девушка.
Вос поставил бокал. Андрасси поднял глаза.
— Ты хочешь сказать, девушка с Капри? Из какой — то здешней семьи? Действительно, местная?
— Да.
— Ну, тогда сожалею, старина, у тебя ничего не получится.
Он произнес это с нотками сердечности в голосе, но категорично. Вос всегда знал, чего он хотел. Когда ему предлагали прогулку, аперитив или любовь, он говорил да или нет без какого-либо смущения, без церемоний, без жеманства. Вежливо, похлопывая по спине, но твердо.
— Что? — произнес ошеломленный Андрасси. — Какая разница?
— Есть люди, — сказал Вос.
— Какие люди?
— Ты спишь с Мафальдой, им на это наплевать. Ты спишь со мной…
— Покорнейше благодарю.
— Ну вот, он еще дерзит, — сказал Вос. — Но если это местная девушка, то это меняет все. Они пойдут и все расскажут ее родителям.
— Но никто же не узнает.
— Э!.. — издал Вос длинный и непонятный звук. — Они пойдут и расскажут о ней родителям. А родители пойдут к Сатриано и устроят гвалт. Я не могу помочь тебе там, где есть риск навредить Сатриано.
Андрасси ничего не ответил. Его удивление уже постепенно сменялось смутной грустью, душевной размягченностью, глухим отчаянием, которые уже не раз накатывались на него на острове.
