— О! Нет! — возразил Ронни. — Разницу я беру на себя.
Белесое и немного рыхлое лицо Ронни приняло, наконец, энергичное выражение.
— Как вам будет угодно, — произнес поверенный в делах с заметным облегчением. — Но только все это нужно сделать быстро.
— Сегодня я уже опоздал на пароход, который отходит после обеда. Но завтра утром я буду там, как штык.
Владелец виллы встал, взял портфель.
— Ну вот, все, значит, улажено.
Было, однако, видно: он несколько расстроен тем, что дело завершилось так быстро.
— Все, — произнес Форстетнер.
Владелец вздохнул.
— Идемте! — сказал он.
— Я вас провожу, — предложил Рамполло.
Он подмигнул, и от морщинки к морщинке гримаса пробежала по всему его лицу.
— Так будет надежнее!
Форстетнер тоже встал и взял Андрасси за руку.
— Дело в том, что госпожа Сатриано поручила мне…
— Хорошо, — сказал Форстетнер. — Идите. А я пошел домой.
Андрасси направился вниз по тихой улочке, по одной из тех улочек, где чувствуешь себя легко, словно вода, вытекающая из ванны.
— О! Форстетнер! — воскликнула Мейджори, догоняя старика.
— Дуглас! Дуглас! Для вас, Мейджори, я хочу быть только Дугласом.
— Дуглас, — послушно повторила она. — Вы возвращаетесь на виллу? Я пройдусь с вами. Мне нужно с вами поговорить.
— Вы не могли бы доставить мне большего удовольствия. Вот только…
Форстетнер опять начал жеманничать.
— … наш друг Вос не будет ревновать?
Под желтой шляпой Мейджори мелькнула рассеянная улыбка.
— Я подумала… — с колебанием в голосе произнесла она.
Они проходили мимо рядов автомобилей и такси, направляясь к улице, которая спускается к Малому Взморью. Трость Форстетнера сухо постукивала по асфальту. Тик-тик-тик.
— Я подумала…
Им пришлось посторониться и пропустить сигналившую сзади них машину.
— Вы знаете, — вновь начала Мейджори с удрученным, страдающим выражением на лице, — вы знаете, что мой арендный договор на вилле, которая теперь ваша, действителен еще почти месяц.
— Знаю, — сказал Форстетнер.
— Наверное, вам это неприятно…
— Неприятно? Иметь в качестве квартиросъемщицы самую красивую женщину на острове? Одну из королев Нью-Йорка? Напротив, это для меня привилегия.
Несмотря на столько комплиментов, Мейджори не улыбалась. Выражение лица под черными очками, закрывавшими половину ее лица, оставалось беспокойным.
— Наверное, вам это неприятно, — начала она опять, словно не слышала Форстетнера. — И вот я подумала… Поскольку вилла ваша… Я могла бы покинуть ее…
Она резко повернула голову к Форстетнеру. Но тот молчал.
