С дебильным лицом | страница 57
Андрей пытался определить статус мужика. С одной стороны, от того так и веяло успехом и уверенностью, с другой — он смахивал на только что сбежавшего и теперь наслаждающегося свободой каторжника. Одет же был совершенно обыкновенно. На вид ему было хорошо за тридцать.
— Хочешь, я тебя научу, как любую бабу закадрить? — Федор опустошил стаканчик, отставил в сторону и приобнял Андрея за плечо. — Легко. Бабе что нужно? Силушку свою сумасшедшую куда-то девать. Мужики-то все чего пытаются? И так перед ней вывернуться, и эдак, гляди, мол, какой я весь из себя Шварценеггер. А ей это все по барабану. Если ты действительно Шварценеггер и зовут тебя Арнольд, она это и так увидит. А все остальное, извиняюсь за выражение, п…дежь и провокация. Нет, ты к ней, конечно, можешь терминатором подкатить. Но не забудь при первой же возможности раскатать, какой ты весь гениально-неоцененный. Как тебя только-только бросила твоя девушка и что ты на грани, чтобы разувериться во всех бабах. Но! Еще продолжаешь верить, что найдется та единственная, которая вернет тебе веру в людей. Намекни ей в конце концов, что у тебя только что нашли неизлечимую болезнь и жить тебе осталось недолго. Скажи, что подсел на игровые автоматы и никто тебя не может спасти. Ключевое слово во всем спиче — спасти. Бабам постоянно нужно кого-то спасать. Вот и пусть они нас спасают. Ты бухаешь, за каждой юбкой бегаешь, деньги спускаешь, а она тебя ото всего этого спасает — красота!
— Не надо меня спасать! — Андрей захмелел, и ему тоже захотелось поговорить. — Вечно они лезут со своим спасением! Не кури — рак горла будет, за компом не сиди — зрение потеряешь, не пей из лужи — козленочком станешь. Конечно, если так круглосуточно нон-стопом мозги зомбировать, так не то что козленочком, таким козлом станешь!..
— Правильно, но это обратная, нам на данный момент совершенно не интересная, сторона. А нас интересует, как эту их, так называемую, заботу себе на пользу обернуть, усек? Слушай меня, я тебя жизни научу.
Но Андрей не слушал:
— Это же полный трындец. С утра до вечера: не то сказал, не так посмотрел, не туда пошел. Все не так, все — не то. Она пытается сделать меня лучше, чему-то научить, что-то во мне изменить, но я — такой, какой я есть! Я не могу быть другим. Не могу. Постоянно я ее чем-то обижаю, все время я в чем-то виноват, — его несло. — У меня такое ощущение, что она меня держит за горло, что мне нечем дышать. Вечно какие-то скандалы. Чуть что — в слезы! А сама-то — кто?