— Да. Я сказал «аминь», — не смутившись, протяжно ответил юноша. Пальцем с грязным ногтем он сдвинул на затылок шляпу, открыв голову со светлыми волосами, тонкими и короткими, Как шерсть новорожденного котенка.
В памяти Венис всплыл образ Слэтса, у которого была подобная стрижка. Он был чем-то похож на этого молодого человека: долговязый, нескладный, напоминающий ириску, которую слишком сильно растянули, — бледный и напряженный.
— И по поводу чего именно ты сказал «аминь», юный Фарли? — с возмущением спросил Тим.
— По поводу того, что вы говорили, убеждая эту леди продолжать ругаться, Я и половины не понял, мадам, но с удовольствием слушал. Все изысканные проклятия, произнесенные вашим хорошеньким ртом, заставили меня подать голос.
— Блейн Фарли, ты что, подкатываешь к мисс Лейланд? — строго спросил Тим.
— Нет, сэр, нет! — воскликнул Блейн и резко выпрямился на стуле, как будто его лягнул в лицо мул. — Я никогда не оскорбил бы мисс Лейланд. Никогда, клянусь.
Отчаяние юноши было столь очевидным, что Венис не могла не сжалиться над ним.
— Никто этого и не думает, мистер Фарли.
Решив, что, по-видимому, не получит от редактора никакой полезной информации во всяком случае, сегодня, — Венис встала и стряхнула с юбки крошки.
— Надеюсь, вы сможете прийти на мой праздник… мистер Фарли.
Юноша вскочил на ноги, но Тим встал первым.
— Всего доброго вам, джентльмены, — попрощалась Венис.
Заметив, что Тим старается оттеснить Блейна в сторону, а Блейн издает звук, похожий на сердитое рычанье, Венис, быстро вышла за дверь.
Перед «Магазином Гранди» Венис, взявшись за столб для лошадей, спустилась с дощатого настила на дорогу и сразу на целых двадцать дюймов погрузилась в пыль, наполнявшую улицу. Топот грубых башмаков привлек ее внимание к трем женщинам, шагавшим прямо к ней, но они не остановились, а только коротко кивнули, проходя мимо.
Никто из «радующихся леди» не хотел иметь с ней дела, хотя она пыталась объяснить, что смеялась не над ними, а над собой, когда ее по ошибке приняли за Кейти. Венис не была столь самонадеянной, чтобы рассчитывать на их дружбу, но разве просить взаимного уважения — это слишком много? Ей действительно очень хотелось устроить праздник для измученных заботами женщин и суровых мужчин этого города — пока в гостиницу «Золотая пыль» нипришла анонимная записка, в которой говорилось, что достойные леди, независимо оттого, каким состоянием владеют их семьи, не станут общаться с «женщинами дурной репутации». Мысль об этом оскорбительном послании до сих пор заставляла Венис злиться.
