– Да.
– Каковы его функции в этой операции. Ермаков говорил вам об этом?
– Нет.
– Этот офицер разговаривал с вами?
– Нет.
– А с другими десантниками?
– Нет.
– Он отдавал какие-либо приказы?
– Не знаю. Он все время держался рядом с Ермаковым. Насколько я знаю, никто из солдат не имел с ним контактов.
– Говорите только о себе. Фамилия и звание офицера?
– Он не представился.
– Он из штаба ОКСА? Его фамилия Фомин?
– Не знаю.
– Чем занимался этот офицер во время операции?
– Не знаю.
– Он был в вашей группе?
– Нет.
– Почему вы не пришли на помощь группе командира роты?
– Старший лейтенант Ермаков передал по рации, что его группа попала в засаду. Он приказал выводить людей из ущелья и вызвать по рации подкрепление. Я выполнял приказ.
– Это вы вынесли старшину из-под огня?
– Да, но не из-под огня. Я обнаружил его в полукилометре от кишлака. Он потерял много крови и был без сознания.
– Вернувшись к кишлаку, вы нарушили приказ командира!
– Я не был у кишлака и участия в бою не принимал.
– Это были не моджахеды? Кто? Белые? Наемники? Кто эти люди, Калайчев?
Вопросы сыпались как из рога изобилия, и Калайчев едва успевал на них отвечать. Взгляд капитана давил на него неподъемным грузом, не давая ему расслабиться ни на секунду.
– Где был майор Фомин во время боя?
– Я не знаю майора Фомина.
– Куда исчез сопровождавший вас офицер?
– Не знаю. В моей группе его не было.
– Это старший лейтенант Ермаков приказал вам ничего не говорить о Фомине?
– Нет. Я не знаю никакого Фомина.
– У вас уже спрашивали о майоре Фомине?
– Да.
– Кто?
– Дознаватель из следственной бригады.
– Что вы ответили?
– Я не знаю майора Фомина и никогда о нем не слышал.
Допрос продолжался в том же ключе еще четверть часа и к окончанию допроса Калайчев уже едва проталкивал слова сквозь пересохшее горло. Наконец поток вопросов иссяк, и майор вернулся за стол. Он как-то странно посмотрел на сержанта и налил полный стакан воды.
– Выпейте воды, сержант.
В лице капитана также что-то неуловимо изменилось, его взгляд стал почти дружелюбным. Калайчев осушил стакан и вопросительно посмотрел на офицеров.
– Вас интересует судьба старшего лейтенанта Ермакова? – спросил майор. – Пропал без вести. Вот так, Калайчев. Вы свободны.
Калайчев направился к выходу, но его остановил голос майора:
– И вот еще что, сержант… К тем вещам, которые вы не знаете, не помните или забыли, следует причислить и наш разговор. Я выражаюсь достаточно ясно?
Калайчев едва заметно улыбнулся, козырнул и вышел из канцелярии.
