Якимов коротко засмеялся.
– Миф! И этот миф ты придумал сам.
– А знаешь, почему он не решился на крутые перемены? – перебил его Сергеев. – Он боялся!
Якимов остановился и с недоумением посмотрел на Сергеева.
– Да, Андропов Юрий Владимирович, всесильный, могущественный глава Советского государства, боялся! А знаешь, чего? Нет, не Лычева и подобных ему, хотя имя им легион. У него на этих Лычевых тонны компромата накопились, а если бы возникла нужда, то и камеры бы для них нашлись. Посмотри вокруг, сейчас почти у любого, кто у власти, рыльце в пушку. Нет, он не Лычева испугался и не партии, а огромной страны, которой так и не смог понять, хотя являлся самым информированным человеком государства. А самый большой страх он испытывал перед народом, населяющим эту страну.
Сергеев внезапно остановился и в упор посмотрел на Якимова.
– Вот мы все клянемся и божимся именем советского народа. А что народ? Правильно Лев Толстой сказал, сволочь у нас народ! Вот скажи мы завтра, что настала пора закручивать гайки, что в стране пруд пруди американских шпионов, что пора лагеря с вышками строить… И что ты думаешь? Какова будет реакция? Гробовое молчание! Но потом начнут ловить врагов и стучать будут друг на друга, как прежде, и лагеря для себя построят за милую душу! Что хочешь можно делать с таким народом! Кукурузу сеять в тундре? Пожалуйста! Коммунизм строить – всегда готовы! Капитализм – а почему бы и нет? Пережили голод, переживем и изобилие.
Следовательно, дорогой мой, ни черта ты с таким народом путевого не сделаешь, а выйдет какая-нибудь очередная подлость! Да, народ у нас сознательный, терпеливый и простой. Не зря говорят – простота хуже воровства! Скажешь, вожди виноваты? Как бы не так! Все, не хочу больше об этом говорить!
– Впечатляет, – тихо сказал Якимов. – Ну и что дальше? Будешь следовать курсом Андропова? Прогульщиков ловить, дисциплинку подтягивать, так? А Лычеву будешь кукиш показывать, не вытаскивая руку из кармана, да?
Якимов почувствовал, как в груди у него поднимается мутная волна раздражения. В такие моменты он готов был нагрубить Сергееву, в душе называя его жалким слюнтяем. Судьба подарила ему такой шанс, да что там ему, всей стране, а он слюни развесил да к тому же и труса празднует. Якимов отдавал себе отчет, что Сергеев не слишком подходит на ту роль, которую ему предстоит сыграть в истории страны и всего человечества. По сути, он не политик, не государственный деятель, а имитатор, артист, который играет роль вождя. Надо отдать должное, он превосходный имитатор, у него несомненный артистический талант, но изображать вождя – это одно, а действовать как настоящий лидер, совсем другое. Сергеев тот самый король, которого играет окружение. Сам он – пустое место, ничтожество. Он отличается от Лычева только тем, что своевременно учуял конъюнктуру, этого качества у него не отнять, и успел привести свой фразеологический словарь в соответствие с велением времени.
