– Что слышно о здоровье генерального секретаря? – ровным голосом спросил президент.
– Сутки, максимум двое, – лаконично ответил Кейнс. – Мы должны ждать известий из Москвы в любое время.
Он помолчал и добавил:
– Мне известна даже ориентировочная дата покушения: третье или четвертое марта, когда в Москву начнут прибывать высокие иностранные гости для участия в церемонии прощания с усопшим.
– Я вас понял, Кейнс, – кивнул президент и повернулся к государственному секретарю.
– Теперь я хочу выслушать ваши предложения.
По примеру Кейнса Шлиман открыл перед собой папку и извлек несколько листков.
– Незадолго до совещания мы уже обсудили этот вопрос с Кейнсом.
Директор ЦРУ кивком подтвердил его слова.
– Я согласен с Уильямом, сейчас не время для скоропалительных решений. Здесь, в Америке, вашей жизни ничто не угрожает. О поездке в Москву, как мне кажется, не может быть и речи…
Он взглянул на президента, но тот промолчал.
– Я настаиваю, господин президент.
– Мы обсудим это позже, – холодно кивнул президент.
Шлиман пожал плечами и продолжил:
– Вчера утром я направил письмо министру иностранных дел СССР. В нем выражается сожаление, что господин Сергеев не сможет лично присутствовать на женевских переговорах. Таким образом, участие в переговорах вице-президента США представляется нам нецелесообразным. Во второй части послания говорится, что господин Сергеев, либо другое высшее лицо государства, может назначить удобную дату переговоров и предложить свою повестку дня. И в конце послания содержится самое, пожалуй, важное: мы согласны пойти на всеобъемлющие переговоры и обсудить большую часть накопившихся между нами разногласий. Мои сотрудники составили послание таким образом, чтобы недвусмысленно дать понять кремлевским властям, что мы готовы договариваться только с Сергеевым и ни с кем иным.
– Мы даем Сергееву важный козырь, – высказал соображение помощник по национальной безопасности.
– Да, это именно то, чего он хотел добиться в Женеве, – согласился с ним госсекретарь. – Сергеев сейчас находится в сложной ситуации, и мы немного подыграли ему. Надеюсь, он правильно распорядится нашим «подарком».
– Господин Шлиман, какова ваша реакция на сообщение Кейнса? – поинтересовался президент.
– Как и у всякого нормального человека. – Шлиман пожал плечами. – Я возмущен до глубины души. Но сейчас вопрос заключается в том, какую тактику нам лучше выбрать. Мы можем вызвать советского посла, вручить ему соответствующую ноту и потребовать у советского правительства подтвердить либо опровергнуть имеющиеся у нас сведения о готовящемся силами русских спецслужб покушении на жизнь президента США. Есть и другая возможность – в превентивном порядке разорвать все отношения с Советским Союзом со всеми вытекающими отсюда последствиями. Признаюсь, такой вариант мне нравится меньше всего. Существует еще ряд возможностей, но я не буду на них останавливаться. Учитывая сложившуюся в России ситуацию, наиболее оптимальным мне представляется план действий, который предлагает директор ЦРУ.
