Он осторожно высвободил руку и опустил голову.
– Я опасалась, что может случиться нечто подобное, – грустно произнесла женщина. Она прижалась грудью к спине Ермакова и обхватила его плечи руками.
– Видишь, теперь я боюсь, что ты можешь исчезнуть. Нам нужно было сразу обо всем поговорить, но я опасалась, что после этого ты не захочешь здесь оставаться.
Ермаков хотел повернуться, но она с неожиданной для нее силой удержала его.
– Это я во всем виновата. Я не должна была звать тебя. Еще слишком рано. Но я так люблю тебя и я так устала ждать, что не смогла пересилить свое желание.
– Я умер? – глухо спросил Ермаков.
– Нет, – грустно покачала головой женщина. – Ты не умер. Смерти не существует, хотя тебе рано об этом знать. Ты обратил внимание на этот мир?
– Мне показалось, что я попал в чистилище… Я прав?
– Отчасти. Этот мир создала я, и существует он только для нас с тобой. Когда-нибудь и ты сможешь делать подобные вещи, поверь, в этом нет ничего сложного.
– Ты сказала, отчасти…
– Да, потому что ты уже прошел чистилище. Правда, при этом я немного помогла тебе, хотя это и против правил. Но я слишком люблю тебя, чтобы обращать внимание на какие-то правила.
– Ты хочешь сказать, что весь наш мир, тот мир, откуда я пришел, это одно большое чистилище?
– Можно сказать и так, – кивнула она. – Я могла бы многое тебе рассказать, но боюсь, что эти знания только повредят.
– Я должен вернуться?
– Все зависит от тебя. Ты можешь остаться, и я покажу тебе наш мир. Но я боюсь, что ты сам не захочешь этого.
– Я должен вернуться, – ровным голосом сказал Ермаков.
– Посмотри туда, – женщина показала рукой на противоположный берег, где сплошной сизой стеной клубился туман. Сквозь клубы проступали очертания гор, яркие трассы очередей чертили ночное небо, над низкими глиняными строениями полыхали языки пламени.
– Ты из-за этого хочешь вернуться?
– Да, – глухо сказал Ермаков. Он увидел, как из тумана медленно наплывают на него лица людей, он вспомнил, кто эти люди, и скрипнул зубами.
– Смотри, Евгений Ермаков. Это еще не все.
Звуки стрельбы внезапно затихли. Туман скрыл от глаз горящий кишлак и лица его погибших друзей. По берегу медленно шла женщина, одетая во все черное. Ее глаза были полны скорби, она прошла мимо них, так и не заметив своего сына.
– Мама, – тихо позвал Ермаков. – Мама, они и тебя убили…
Образ матери бесследно растаял в дрожащем воздухе, а женщина тем временем показала на небо.
– Посмотри туда, Ермаков. Может, передумаешь?
