– А что, это неплохая мысль, – оживился Ремезов. – Жаль, сам я до этого не додумался. А теперь уже поздно, у нас нет времени что-либо менять.
– А что с теми двумя? Вы так и не ответили.
– Не получилось у нас с ними, – признался генерал. – По целому ряду причин. Главное, отсутствие должного уровня мотивировки. Все, кажется, перепробовали, а стопроцентной гарантии получить не удалось. Сеанс за сеансом все идет нормально, а потом раз… и сбой. Палец на курок не нажимает. Мы не можем позволить себе таких вещей. И потом, мы тогда еще не знали, что нельзя держать человека в состоянии полной погруженности дольше определенного срока. Сердце не выдерживает.
– Какой же срок? Сколько дней? – поинтересовался Фомин. – Или речь идет о часах.
– От пяти до семи дней. Оба умерли на седьмой день.
– Ясно, – задумчиво произнес Фомин. – Да, фактор времени играет очень важную роль. А вы не боитесь, что Ермаков потеряет кондицию? Вот уже две недели, как он лежит без движения, могут атрофироваться мыщцы.
– А кто вам сказал, что он лежит без движения? Три часовые прогулки в день, легкая разминка, все как положено.
Фомин удивленно посмотрел на генерала.
– А вы не боитесь?
– Чего? Что выйдет из-под контроля? Нет, Фомин, это исключено. Ты думал, мы тут в бирюльки играем? Я же говорил – у нас отлаженный процесс. Никаких сбоев нет и быть не может.
Фомин многозначительно кивнул в сторону палаты.
– У вас в руках грозное оружие. Если удастся отладить процесс и поставить дело на конвейер…
– А ты думал, – довольным тоном произнес генерал. – Дай только срок, мы быстро порядок в стране наведем. И не только в стране. Сам видишь, какие перед нами возможности открываются.
– Где он гуляет?
– Да здесь же, в коридоре, – генерал показал на дверь. – Двенадцать метров в одну сторону и столько же в другую. Я считаю, вполне достаточно.
– Меры предосторожности надежные?
Генерал поморщился.
– Он постоянно находится под внушением. Во время прогулок его действия контролируют один из психиатров и двое охранников.
– Те, что обычно сидят здесь, в этой комнате?
– Да. Они вооружены парализаторами.
– А не может ли возникнуть ситуация, когда кто-либо непредумышленно произнесет слово или фразу, которая будет истолкована пациентом как команда? Например, «бей!» или «беги»?
– Исключено! – авторитетно заявил генерал. – Опасности такого рода существовали ранее, на начальной стадии, когда он реагировал на любую команду. Сейчас он пребывает в высокой степени погруженности и может действовать только в пределах заложенной в него программы. Он не реагирует на простые команды, и это вполне понятно. В ситуации, в которой ему придется действовать, он может нарваться на окрик или приказ, к примеру «Стой!»… И что тогда? Ученые все предусмотрели и исключили подобные неувязки.
