В ужасе бросив нож, я шарахнулся в сторону, закрыл глаза и уже не сдержал крик: «ИСЧЕЗНИ!!!»
* * *
Целый год ОНА не появлялась. Я не мог, не хотел знать ЕЁ, видеть, слышать. Не мог забыть ни злобу Виктора, которому просто подарил победу; ни того, что чуть не искалечил себя. Чуть позже я прочитал в медицинской энциклопедии, что обрезание полового органа может привести даже к летальному исходу! Я не понимал, как ЧАСТЬ МЕНЯ хотела покалечить меня же? И что эта же ЧАСТЬ лишила меня спортивной карьеры. Правда, тренер еще полгода после соревнований звонил и умолял вернуться, но спорт перестал вызывать интерес. Одна мысль, что снова придется встречаться с Виктором на дорожке, кажется невыносимой…
Да, были люди в наше время!
— Что будете пить? Самогон, спирт или водку?
— Прямо не знаю… Всё такое вкусное!
Я закрыл дневник. Ей была невыносима встреча со своим Виктором, а мне — со своим. Именно сегодня у меня должна состояться одна неизбежная и, по всей видимости, не последняя встреча с одним из учредителей, а именно — с Виктором Пидарасовичем. Эх, если бы у меня была шпага.
Он сидел, развалясь, в кресле и как бы радовался нашей встрече. Я тоже сделал вид, что тоже как бы рад.
— Привет, Ромка, поздравляю! Мы открываемся! Ты работаешь!!!
— Да?! А как же долги за аренду?
— Что значит, как? Заплатишь и работай!
— Но ведь это ваши долги?!
— Ну и что. Ты отдай их сейчас…
— А потом получай свои денежки обратно целый год. Так?
— Послушай… Кто-то все равно должен заплатить.
— Я думаю так: кто должен — тот пускай и платит.
— У нас сейчас нет денег.
— Тогда давайте все-таки закрываться.
— Ну, если ты по-другому не хочешь…
— А как по-другому? Можно так: я отдаю долги и становлюсь единственным хозяином…
— Нет, такой вариант даже не рассматривается.
— Тогда закрываемся, и вам все равно придется расплачиваться за аренду.
— До свидания. Мы тебе позвоним.
— Пока.
Я вернулся домой, в сердцах послав своего Виктора куда Макар телят не гонял, я вновь открыл летопись транссексуальных мытарств.
…Но оказалось, что на таком критическом моменте все записи об учебе заканчивались. Словно больше ничего и не происходило. Я полистал дневник, но там больше ничего не было: ни про институтских товарищей, ни про посиделки, ни про розыгрыши или влюбленности. Словно бы в жизни Хельги наступил ледниковый период. А ведь обычно студенческая жизнь наполнена таким количеством событий, что хватило бы на десятитомник! А сколько легенд!
