Следующим пунктом жизненного плана значилась прописка в столице, и здесь был единственный выход — выйти замуж за минчанина. Молодая, красивая, стройная, она всеми правдами и неправдами попыталась сойтись с компанией отпрысков местной элиты. Однако золотая молодежь не приняла: жила девушка в общежитии, одевалась не по последней моде, никуда не ездила, ничего не видела. Да и разговаривала смешно — гыкала, рыкала.
В общем, первая попытка для Гали закончилась полным провалом. Более того, еще и аборт пришлось сделать. Отдавать в деканат справку с соответствующим диагнозом Снопковой совсем не хотелось, вот и пришлось поплакаться старосте — Кате Евсеевой, которая, конечно же, ее пожалела и прикрыла.
Отстрадав и отрыдав, Галя решила предпринять вторую попытку и поискать жениха постарше. Желательно в творческих кругах, из богемы. Теперь она интересовалась жизнью известных мира сего, не пропускала ни одной премьеры в театрах, ни одной выставки, тщательно следила за речью, нашла где-то хорошую портниху и одевалась пусть недорого, но модно и со вкусом. При этом умудрялась неплохо учиться.
На пятом курсе она все-таки добилась своего и неожиданно для всех вышла замуж за известного киносценариста, правда, весьма преклонных лет, у которого скоропостижно скончалась жена. Сменив фамилию на Селезневу, она надолго исчезла из поля зрения бывших однокурсников, так как самозабвенно посвятила себя супругу: пекла, варила, убирала, сопровождала его на кинофестивалях, куда по старой памяти его все еще приглашали, следила, чтобы не переработался, выспался, вовремя принял лекарство.
Положа руку на сердце, она знала, на что шла ради жилья, прописки и законного открепления, а потому честно выполняла роль домохозяйки и сиделки в одном лице. Это устраивало также двоих взрослых детей и многочисленных родственников престарелого супруга, который оказался никому не нужным: кино пришло в упадок, новые сценарии драматурга оставались невостребованными, и деньги, соответственно, у него уже не водились. Их не хватало просто катастрофически.
И тогда Галочка устроилась дворником неподалеку от помпезного дома на главном проспекте столицы. Просыпалась ни свет ни заря, проезжала три остановки на метро, чистила, выгребала грязь из подъездов и пулей неслась к супругу — готовить ему завтрак, варить обед, обихаживать, сдувать пылинки.
Драматург же, совершенно не имея отдачи от плодов своего творчества, совсем захандрил, одна за другой стали обостряться старые болячки, которые в конце концов и довели до инсульта. Еще год он провел в инвалидном кресле, а Галя все это время крутилась как белка в колесе — работала, заботилась, обстирывала, обмывала, возила к докторам.
