— Мы забираем вашу коляску. Грум вернет ее вам.
Крепко держа Элизабет за руку, Натаньел вывел ее из оранжереи. Как приятно было снова очутиться на живительном весеннем воздухе! Сделав несколько глубоких вдохов, Натаньел подошел к коляске, стоявшей на дорожке.
— Привяжите моего жеребца и садитесь на запятки, — сухо велел он груму, помогая Элизабет взобраться в коляску. Затем он сам сел с ней рядом и взял поводья. — Ни слова, пока мы не вернемся в Хепворт-Мэнор, где нас не услышат посторонние! — сквозь зубы процедил он, когда Элизабет повернулась на сиденье, очевидно желая заговорить с ним. В отличие от ошеломленной девушки, Натаньел ни на миг не забывал о груме, который явно навострил уши.
Элизабет изумленно воззрилась на него и вдруг озабоченно нахмурилась:
— А как же Энни?
— Не поздновато ли вы спохватились? — буркнул Натаньел. Он обернулся и приказал груму — Приведите сюда горничную миссис Уилсон!
— Она на кухне, — добавила Элизабет. Дождавшись, пока молодой грум побежит выполнять поручение, она снова повернулась к Натаньелу: — Милорд, сцена, которую вы наблюдали, — совсем не то, что вы думаете!
— Вот как? — Он смерил ее холодным, надменным взглядом. — У меня сложилось впечатление, что вы словно притягиваете к себе неприятности! А может быть, все-таки мои предположения справедливы? Сознайтесь, вы всеми силами стремитесь получить предложение руки и сердца либо от Теннанта, либо от меня?
Натаньел хотел ее ранить, и это ему удалось. Элизабет ахнула, услышав его упрек. После вчерашней сцены в библиотеке Натаньелу особенно больно было наблюдать то, что он увидел в оранжерее! Глаза ее заблестели от слез. Она не могла признаться, что пылко отвечала Натаньелу вчера, потому что в ней проснулись чувства, в которых она пока сама боялась дать себе отчет.
Элизабет считала, что с Натаньелом не способен сравниться ни один мужчина. Как он может думать, будто она, побывавшая в его объятиях и познавшая его ласки, способна находить привлекательным Руфуса Теннанта!
— Натаньел, вы ко мне несправедливы! — пылко сказала она.
— Пусть так, вы сможете объясниться после того, как мы вернемся в Хепворт-Мэнор, — угрюмо проворчал Натаньел, заметив на крыльце грума и горничную. После того как слуги устроились на запятках, он подхлестнул лошадей.
Несколько минут в коляске царило молчание. Затем Элизабет тихо спросила:
— Вы… расскажете миссис Уилсон о сегодняшнем… прискорбном происшествии?
— Мне надо будет хоть что-нибудь ей рассказать. Если я промолчу, она удивится, почему один из ее ближайших соседей, человек, который только сегодня утром спас ее «ненаглядного Гектора», вдруг прекратил бывать у нее, — так же тихо ответил он.
