Переход к политике наращивания коммерческой эксплуатации страны и населения крупным спекулятивным и воровским капиталом запускал рынок труда и оживлял то производство, которое было способно без инвестиционных затрат выпускать потребительские товары для внутреннего и внешнего рынка. Он давал надежды на некоторое улучшение жизни доведённого до грани нищеты большинства связанного с производством городского населения и поэтому получил значительную поддержку снизу. Частично смягчая внутренние политические противоречия, он на время снимал вопрос о сущностном кризисе режима господства спекулятивно–коммерческих интересов. Однако, в действительности, переживающее упадок производство восстанавливалось не везде и лишь теми, кто становились владельцами предприятий не ради производства, а для получения коммерческой сверхприбыли. Захваченное или купленное выразителями крупных коммерческих интересов производство акционировалось, для налаживания его работы нанимались управленцы, и, если управление оказывалось удачным и начинался выпуск товарной продукции, возникали две возможности. Либо новоявленные хозяева занимались посредническим сбытом товарной продукции, заставляя производственное оборудование, наёмных работников работать на износ, увеличивая свою сиюминутную коммерческую прибыль отказом заботиться о социальной, производственной инфраструктуре. Либо они пользовались быстрым ростом цены активов, земли, на которой находилось предприятие, и продавали их новым хозяевам, часто иностранцам, наживаясь на перепродаже, сознавая, что предприятие могли просто снести ради земельного участка или уничтожения с целью ослабления военного производства в России, то есть подрыва геополитического положения страны. Для запуска производства в коммерческий оборот, для увеличения цены активов надо было, чтобы центральная чиновно–полицейская власть усиливалась и упорядочивала рыночные отношения. Поэтому выразители крупного спекулятивно–коммерческого капитала соглашались с определёнными мерами правительства, которые укрепляли центральную власть, давали ей необходимые для такого укрепления доходы. Они поневоле смирялись с упорядочением бюджета правительства, налогового и юридического администрирования, сбора пошлин и контроля над перемещением товаров.
Вследствие усиления феодально–бюрократического регламентирования стало возможным использовать опыт организационной деятельности советских отраслевых министерств, ведомств и объединять созданные в советское время предприятия по добыче, первичной переработке и транспортировке сырья в крупные отраслевые монополии. Эти монополии напрямую выходили на внешние рынки сбыта и получения валюты, превращались в единственный источник устойчивого получения валюты, а потому приобретали огромное самостоятельное влияние на правительство. Монополии не допускали внутри подконтрольной им части экономики никакого денежно–кредитного регулирования и либерального монетаризма, а потому смогли налаживать восстановление добычи ценного на внешних рынках сырья, средств его транспортировки, возрождать производственную деятельность на предприятиях первичной переработки сырья, в металлургии, в химическом производстве. Вследствие монополизации ВПК возрастали и межправительственные заказы на изготовление военной техники.
