Ближе к вечеру они встретились в потайном месте, о котором знали немногие избранные и уборщица тетя Даша. Она там иногда протирала пыль. Это место было в самом конце коридора, около окна, за шкафами. Два старых шкафа стояли у самого окна, вплотную, и у одного из них не было стенок. Поэтому можно было залезть на подоконник и по нему пробраться в шкаф. Единственным недостатком этого места было то, что все разговоры легко прослушивались снаружи, поэтому Стасик рассказывал почти шепотом.
— Они приходят такими на обед уже больше месяца, почти сразу после того как закончились школьные занятия. Никому ничего не говорят, но по ночам их кровати пустые. Почти всегда. Нам рассказывали. Мы их пробовали выследить, но это бесполезно. Сережка Коновалов себе чуть пол-языка не откусил, когда за ними крался. К нему сзади подобрался кто-то весь черный, лохматый и давай щекотать. Сережка побежал, закричал и споткнулся. Ему в больнице язык пришивали. Девчонки потом видели по ночам на лестнице красные рты и красные ногти, черную перчатку.
— И ты веришь в такие сказки? — насмешливо спросил Сашка.
Стасик замолчал, насупившись. Сашка, поняв, что перегнул палку, решил действовать по-другому.
— Спорим, я вам всем докажу, что никаких чертей в интернате нет?
Стасик недоверчиво смотрел на него, не зная, что ответить, а Сашка стал деловито загибать пальцы.
— Нужна нитка, полтора метра — раз, карандаш новый — два, кусок мела — три. Достанешь?
— Карандаш у меня есть, почти новый, один раз только починенный, нитку у Еленочки отмотаю, а мел сейчас разве где найдешь?
— Ладно, мел я беру на себя.
Сашка задумчиво отковырнул из-под окна кусок штукатурки и задумчиво растер его между пальцами.
— Годится. Когда стемнеет, выйдешь, как будто в сортир, а сам приходи в общую комнату, я тебя там буду ждать, понял?
Стасик согласно кивнул головой, но было заметно, как он изо всех сил пытается скрыть охвативший его страх.
— Не трусь, — ободряюще похлопал его по плечу Сашка. — Прорвемся.
От такой перспективы у Стасика едва слезы не брызнули из глаз, но, к счастью, Сашка уже полез на подоконник и ничего не заметил.
— Выйдешь через пять минут, — строго сказал он Стасику напоследок. — Для конспирации. И никому ни слова!
