Поразмыслив, воеводы решили не пугать горожан еще больше своими полками и оставили их на Булаке, проследовав дальше с малыми дружинами. Однако это не помогло. Впрочем, прояви кто-нибудь из русских князей или бояр решительность, и большой крови, может быть, удалось бы избегнуть, несмотря на малочисленность имеющихся под рукой отрядов, но оставалась надежда решить все мирным путем…
Немало смутили князей да бояр и те из казанцев, кто был менее восприимчив к неистовству дервишей, а, следовательно, остался верен Руси, невольно сыграв дурную службу. Верно определив причину волнений — «возмутили землю лихие люди», — они не сумели угадать, насколько все это затянется, попросив обождать, пока все не утихнет само по себе.
Однако посланные на переговоры — или уговоры? — результата не добились. Причем если брать каждого жителя города в отдельности, то он и сам, пожалуй, навряд ли смог бы ответить на элементарные вопросы, которые задавали русские парламентеры: «Зачем вы изменили? Вчера и даже сегодня еще присягали, и вдруг изменили! А мы клятву свою держим, ничего дурного вам не делаем».
Спустя полтора дня бесцельного стояния у стен города, так ничего и не добившись, воеводы пошли назад, к Свияжску, но даже тогда казанских посадов трогать не стали, чтоб никто не смог впоследствии сказать, что они хоть в чем-то нарушили крестное целование. Вместо этого в Москву, с извещением о новой измене казанцев, был немедленно отправлен боярин Шереметев.
И в тот же день казанцы послали к ногаям гонцов, чтобы те дали им царя, но, даже не дождавшись его, тут же начали военные действия, отрезая себе путь назад. Правда, все, что они творили, происходило как-то бессмысленно и бестолково — стали было приходить на Горную сторону, чтобы отвести ее жителей от Москвы, но те немедленно побили их отряд, взяв в плен двух человек из числа знатных.
Иоанн получил весть обо всех этих событиях спустя две с половиной недели и отправил на помощь воеводам в Свияжск брата царицы Анастасии Данилу Романовича Захарьина-Юрьева.
Между тем войска собирались. Часть из них должна была прибыть в Коломну и Каширу, остальные — в Муром. Князьям Александру Борисовичу Горбатому и Петру Ивановичу Шуйскому государь повелел вести их в Нижний Новгород, Михайле Глинскому расположиться станом на берегах Камы, свияжским воеводам легкими отрядами занять переправы на Волге и ждать Иоанна.
Понимая, что проклятый город вновь ускользает от него, царь созвал в апреле совет, чтобы решить, что делать с Казанью. Настрой у него после церковного собора был самый что ни на есть решительный.
