После того что она сделала, ничего иного ждать не приходилось. И все же Ингрид с трудом сохранила самообладание. Ральф был членом совета директоров благотворительного фонда Оберхоф. Хотя он никогда не присутствовал на заседаниях, однако формально оставался ее начальником.
Наверное, Ральф собирается устроить мне разнос за то, что я привлекла внимание туристов к его особе. И имеет на это полное право. У нее были свои счеты с бароном, но сугубо личные и никоим образом не оправдывавшие вопиющее нарушение профессиональной этики.
Нужно было вернуть микрофон и записи, которыми она редко пользовалась. По дороге в свой кабинет Ингрид вспомнила, когда она впервые услышала о Ральфе Диксе. Она проходила практику в замке, совершенствовалась в избранной профессии и одновременно следила за несовершеннолетней сестрой, пытаясь не дать ей сбиться с пути истинного.
Совмещать то и другое было трудно, но Ингрид не догадывалась о размерах фиаско, пока Урсула не объявила о своей беременности.
Сула обожала парусный спорт и обычно не пропускала ни одной регаты. Ингрид считала хобби сестры безвредным и думала, что ее вмешательство только повредит делу. Сула ни разу не намекнула, что это увлечение носит личный характер.
— Расскажи, как это случилось, — наконец устало сказала Ингрид, как следует отчитав сестру. Их родители умерли два года назад, когда Ингрид исполнилось двадцать лет, и она боялась, что чрезмерная властность может отпугнуть Сулу. Держи она вожжи покрепче, этого наверняка не случилось бы.
Но что толку махать кулаками после драки? Урсула призналась, что отец ребенка — знаменитый спортсмен Ральф Дикс. Ингрид была уверена, что это вздор. Зачем умудренному опытом человеку, тем более члену правящей семьи, связываться с какой-то малолеткой?
Она пристально посмотрела на сестру и только тут поняла свою ошибку. После смерти родителей Сула быстро выросла. Сестра одевалась, разговаривала и кокетничала как взрослая женщина, и это привлекало к ней мужчин.
В том числе и Ральфа Дикса? В конце концов Ингрид пришла к выводу, что у Сулы нет никаких причин лгать ей, и воспылала праведным гневом на бессовестного барона. В то время Ральфу было лишь двадцать два года, однако он должен был знать, что делает. А Урсула, выглядевшая не по годам взрослой и формально считавшаяся совершеннолетней, была невинна и продолжала оплакивать родителей.
Когда Ингрид предложила позвонить барону, сестра закатила настоящую истерику.
