— Такъ вы теперь поняли, чего я хочу, продолжалъ онъ попрежнему шопотомъ, нѣсколько разъ ущипнувъ жену за руку, — я хочу, чтобы вы узнали всѣ его тайны. Не забудьте, что я все время буду стоять у двери и подслушивать. Какъ только дверь заскрипитъ, такъ и знайте, что я вами недоволенъ. Да и достанется же вамъ, если мнѣ часто придется скрипѣть дверью. Ну, ступайте.
Жена ушла, а муженекъ ея спрятался за полуотворенной дверью и, приложивъ къ ней ухо, сталъ внимательно подслушивать.
Въ продолженіе нѣсколькихъ минутъ бѣдная женщина не рѣшалась приступить къ допросу — она просто не знала, съ чего начать. Но дверь заскрипѣла и ея нерѣшительность мигомъ исчезла.
— Вы съ нѣкотораго времени довольно часто посѣщаете Квильпа, моя милая, начала она.
— Да, я уже говорила объ этомъ дѣдушкѣ, простодушно замѣтила Нелли.
— А что онъ вамъ на это сказалъ?
— Ничего не сказалъ, вздохнулъ да опустилъ голову на грудь. Если бы вы видѣли, какой онъ былъ тогда грустный, убитый, я увѣрена, что и вы не удержались бы отъ слезъ. Но и вы ничѣмъ не могли бы ему помочь. Что это у васъ дверь скрипитъ! удивилась Нелли.
— Она всегда скрипитъ, успокоивала ее хозяйка, тревожно поглядывая на дверь. — Но вѣдь вашъ дѣдушка не всегда былъ такъ озабоченъ, какъ теперь?
— Конечно, нѣтъ, съ жаромъ подхватила дѣвочка, — напротивъ, прежде мы были совершенно счастливы. Вы не можете себѣ представить, какъ онъ измѣнился съ нѣкоторыхъ поръ.
— Мнѣ очень, очень васъ жаль, милая Нелли.
Теперь она говорила совершенно искренно.
— Спасибо вамъ, вы всегда такъ добры ко мнѣ. Дѣвочка поцѣловала ее въ щеку. — Мнѣ очень пріятно побесѣдовать съ вами, тѣмъ болѣе, что я ни съ кѣмъ, кромѣ Кита, не могу говорить о немъ. Видите ли, я и теперь была бы счастлива, если бы не эта перемѣна въ дѣдушкѣ, продолжала она еще съ большимъ увлеченіемъ.
— Успокойтесь, милая Нелли, онъ скоро оправится и будетъ такой-же веселый, какъ и прежде.
— Дай-то Богъ, дай Богъ! говорила Нелли, заливаясь слезами. — Но вѣдь онъ ужъ давно… право, мнѣ кажется, что дверь зашевелилась.
— Это такъ, отъ вѣтра, еле слышно промолвила хозяйка, — вы говорите, онъ ужъ давно…
— Да, онъ ужъ давно такой скучный, задумчивый. А прежде какъ мы пріятно проводили съ нимъ вечера! Бывало, я читаю ему вслухъ, — онъ сидитъ у камина и слушаетъ, а когда чтеніе на чемъ нибудь оборвется, мы разговариваемъ съ нимъ. Онъ возьметъ меня къ себѣ на колѣни и начнетъ разсказывать про мою матъ: что я очень похожа на нее и лицомъ, и голосомъ, что она не въ могилѣ, а въ раю, и что тамъ никто не старѣетъ и не умираетъ. Ахъ, какое это было хорошее время! и дѣвочка опять заплакала.
