— Это ты про кассету, что ль? — развязно спросил подросток.
За эти два дня он совсем обнаглел и обращался теперь с Жанной совершенно бесцеремонно и хамски, как с какой-то служанкой. Жанночка, скрипя зубами, все терпела.
(Иногда она вспоминала, что всего какую-то неделю назад все было наоборот, этот наглый щенок бегал у нее на посылках и каждое слово ее ловил. Что всего какую-то неделю назад не было еще никаких кассет, и она была свободным человеком и никого и ничего не боялась. «Господи, неужели это действительно когда-то было?! — при этих мыслях у нее даже слезы на глаза наворачивались. — Какая же я была тогда дура!»)
— Так она внизу на столе лежит, — Макс с хрустом зевнул и, не стесняясь, по-обезьяньи почесал себе между ног.
Жанна брезгливо отвернулась и молча вышла из комнаты.
На столе действительно лежала кассета. Жанна взяла ее и некоторое время разглядывала в каком-то болезненном недоумении. Неужели вот из-за этого никчемного куска пластмассы она потеряла все: стыд, честь, достоинство! Совесть! Отдала себя в полное пользование этому шкодливому, прыщавому щенку, облизывала его грязный член, позволяла делать с собой все, что угодно. Все, что только в его маленькие больные мозги придет. Она чуть усмехнулась и взвесила кассету в руке. Немного же я стою!
— Жанночка! — Жанна подняла глаза. Макс стоял на верхней ступеньке лестницы голый и, ухмыляясь, смотрел на нее. Он даже не потрудился одеться. — Телевизор включи.
Жанна, чувствуя уже в груди знакомый холодок, не говоря ни слова щелкнула пультом.
Это была часть вторая. Эти их два дня. Сделано все было очень умело. Сначала шли кадры, как она бросается за ним и умоляет остаться, потом все остальное. В отличном качестве, в разных позах... И все время, на протяжении всей кассеты она клянется Максу в любви, говорит ему, как ей с ним хорошо и т. д. и т. п.
В общем, это была атомная бомба. Если предыдущая кассета еще оставляла какие-то слабые сомнения, а действительно ли было совращение? то эта кассета не оставляла сомнений уже абсолютно никаких. Все было ясно как белый день. Взрослая, двадцатисемилетняя замужняя женщина втюрилась как кошка в четырнадцатилетнего мальчишку и соблазнила его. Затащила к себе в постель.
Жанночка смотрела на экран и чувствовала, как по щекам ее текут слезы. Все! Ловушка захлопнулась. Теперь выхода вообще не было. Эта кассета была такой страшной уликой, что тут и разговаривать было не о чем.
Она недооценила мальчишку. Он оказался гораздо хитрее и умнее, чем она думала. А впрочем, что ей оставалось делать? Когда он первую кассету ей предъявил? Фактически она уже с этого момента была в его власти. Он просто играл с ней. Выхода уже тогда не было. Теперь же!.. Теперь вообще и говорить не о чем. Все, конец!
