) Татхагаты[8] ко всем существам, не знающая прекращения до тех пор, пока каждый из ныне страдающих счастливо не достигнет конечного прибежища: Нирваны, ибо до тех пор, пока есть хотя бы одна страдающая душа, он отказывается от наслаждения блаженством Самадхи (Samādhi), право на которое он заслужил своей длительной духовной практикой. Татагата — это тот, кто, обладая сердцем, исполненным всеобъемлющей любви и безграничного сострадания, воспринимает всех существ, как если бы они все были его одним-единственным ребёнком. И если сам он уйдёт в Нирвану, работа [по всеобщему спасению] не будет исполнена в этом мире, где умножается различение (vikalpa) и торжествует множественность (vicitratā). Потому он отказывается оставить этот мир относительности, и все его мысли направлены к невежественным и страдающим в массе своей существам, во имя которых он готов пожертвовать наслаждением, обретаемым при переживании абсолютной реальности (samādhi-sukhabhūtakoṭyā vinivārya[9]).
Искусные средства
Сущностная природа любви проявляется в поисках новых решений, творчестве, приспосабливании к изменчивым обстоятельствам, и в этом смысле любовь Будды не является исключением. Он постоянно изобретает всё новое и новое для просветления и освобождения всех чувствующих существ. Формально это именуется применением искусных средств (upāyakauśalya)[10]. Упайя (upāya) — следствие праджни и каруны (karuṇā[11]). Когда Любовь озабочена судьбой непросветлённых, Мудрость, если можно так выразиться, ткёт сеть искусных средств, посредством которой извлекает страдающих из глубин океана, именуемого сансарой (samsāra) или — океаном Рождений-и-смертей. Таким образом, с помощью упайи единость реальности, в которой пребывает просветлённое сознание Будды, преображается в многообразие частных существований.
Есть драгоценный камень, известный как Мани (Maṇi) — совершенно прозрачный и бесцветный сам по себе, но благодаря именно этому свойству в нём отражается множество оттенков света (vicitra-rūpa). Таким же воспринимается разными существами Будда, так же толкуется ими его учение. То есть, Будду и его учение каждый постигает согласно особенностям своего восприятия (āśaya), мышления (citta), в соответствии с собственными предубеждениями (anuśaya), склонностями (adhimukti) и особенностями (gati). Иначе говоря, Будда воспринимается его товарищами-существами как опытный врач, лечащий своих пациентов, страдающих от разных заболеваний. Конечная цель — вылечить их, но, поскольку болезни отличаются одна от другой, лекарства и средства не могут быть одними и теми же. В силу этого и говорится, что Будда говорит на языке просветления, который воспринимается слушающими его очень различно. Упайю, таким образом, следует рассматривать как способ соответствия бесчисленному многообразию индивидуальных характеров, а не как некие предумышленные ухищрения беспредельной мудрости Будды.
