Сын профессионального революционера, Драганов с увлечением изучал историю и марксистскую литературу. В полку он считался одним из лучших пропагандистов.
«Что же случилось с ним?» — подумал я, направляясь к Асену. Он тоже заметил меня и, близоруко прищурившись, шагнул навстречу. Я рассказал ему о встрече с Благоевой и передал привет.
— Спасибо, — сухо отозвался Драганов. — Но лучше бы вы не передавали его.
— Это почему же? — удивился я.
— Мне не только Благоевой, а товарищам стыдно смотреть в глаза... На весь батальон осрамился. [21]
— Не понимаю.
— Ну какой из меня борец с фашизмом, — горячо продолжал Асен, — если я не умею стрелять?!
— Как это не умеете?
— А вот так: не вижу мишени, и все. Близорук.
Асен сокрушенно вздохнул.
— Давай очки подберем, — предложил я, чтобы успокоить Драганова.
— Очки! — Асен испуганно заморгал глазами. — Очки-то есть... Но если я буду их носить, меня не возьмут на фронт!
— Возьмут! — уверенно возразил я.
Асен мягко улыбнулся и доверительно попросил:
— Вы, пожалуйста, если встанет такой вопрос... скажите, что ношу очки для того, чтобы лучше различать дальние цели, а вообще-то вижу неплохо... — И вдруг раздраженно выпалил: — Но ведь я не собираюсь стрелять в фашистов с дальнего расстояния!
Асен, презиравший малейшую ложь, вдруг попросил не выдавать его! Но если рассуждать символично, то он и не лгал относительно дальней цели. Драганов уже тогда видел свободной свою Болгарию.
Когда я изложил военкому полка свою просьбу, он сразу же подозвал Асена. А примерно через полчаса Драганов отыскал меня и срывающимся от волнения голосом пробасил:
— Отлично! Честное слово, отлично! Теперь принимаю привет от Стеллы! Большое спасибо!
Я пожал ему руку, и он легко побежал к своей роте. А там красноармейцы бурно обсуждали итоги стрельбы. Они были неутешительными. Лишь Михаил Соловьев и Николай Худолеев получили отличную оценку. Объяснялось это прежде всего слабой выучкой бойцов. Многие из них еще не овладели самыми простыми приемами стрельбы.
Была и другая причина: некоторые, подобно Асену, скрывали, что у них плохое зрение, и не носили очков. Исключение составлял Жозеф Гречаник, который старался всех убедить, что носит очки для солидности. Однако стрелял он плохо. Семен Гудзенко, который тоже прятал очки, в шутку посоветовал ему перед стрельбой хорошенько протирать стекла. [22]
— Дельный совет, — поддержал Алексей Шершунов и засмеялся.
Жозеф обиделся:
