Гумилев. Ну, первый же пример, хотя бы «Капитаны», с их наивным, но, в общем-то, прямо идущим от Киплинга сгущенным романтизмом, — и прежде всего преклонением перед сильными характерами:
…Те, кому не страшны ураганы,
Кто изведал малъстремы и мель,
Чья не пылью изодранных хартий,
Солью моря пропитана грудь,
Кто иглой на изодранной карте
Отмечает свой дерзостный путь…
И, взойдя на трепещущий мостик,
Вспоминает покинутый порт,
Отряхая ударами трости
Клочья пены с высоких ботфорт…
И виноваты не поэты, а бег времени, что стихи такого рода все дальше и бесповоротнее, хотя вполне законно, переходят в разряд поэзии для детей; возможно, это происходит по причине их некоторой картонности, видной взрослым очень явственно на фоне живого и многогранного стиха самого Киплинга.
Николай Тихонов. Самое известное из его стихотворений — «Баллада о гвоздях» с ее довольно абстрактными моряками — отличается от киплинговских баллад именно этой самой абстрактностью, произошедшей оттого, что Киплинг своих героев брал из наблюдений над жизнью, а Тихонов — из книг Киплинга и Стивенсона. Но интонация иных строк, и даже отрывистый его синтаксис, от киплинговских мало отличимы:
Спокойно трубку докурил до конца.
Спокойно улыбку стер с лица:
«Команда во фрунт, офицеры вперед!»
Сухими шагами командир идет.
И снова равняются в полный рост:
«Якорь наверх! Курс — Ост».
Далее: «Баллада об отпускном солдате» или «Баллада о синем пакете» (в обеих балладах стержень — свершение невозможного, и во втором случае — даже более того: свершение, ставшее и вовсе бесполезным!)
Затем две книги «Орда» и «Брага». Обе полностью написаны под влиянием Киплинга. Зачин первого же, «программного», стихотворения в «Орде» уже говорит недвусмысленно о происхождении всей книги:
Праздничный, веселый, бесноватый,
С марсианской жаждою творить,
Вижу я, что небо не богато,
Но про землю стоит говорить!
Обратим внимание на тихоновскую поэтику, хотя бы только на построение фразы в строфе, или на роль ритмических пауз, создающих в звучании стиха напряжение суровой и жесткой интонации:
Пулемет задыхался, хрипел, бил.
С флангов летел трезвон.
Одиннадцать раз в атаку ходил
Отчаянный батальон.
(«Баллада об отпускном солдате»)
Кажется, если поместить это стихотворение среди «Казарменных баллад», то немало читателей не заметит, что тут затесались вовсе не киплинговские стихи. Причем не только в балладах, но и в лирике Тихонова нередки строки, напоминающие Киплинга:
