1. В эпоху неолита[47]
(пер. В. Бетаки)
В кроманьонский дикий век бился я за устья рек,
За еду, за шкуры диких лошадей,
Я народным бардом стал, все, что видел, — воспевал
В этот сумрачно-рассветный век людей.
И все ту же песнь свою, что и нынче я пою,
Пел я той доисторической весной.
Лед уплыл в морской простор. Гномы, тролли, духи гор
Были рядом, и вокруг, и надо мной.
Но соперник из Бовэ обозвал мой стиль «мовэ»
[48],
И его я томагавком критикнул.
Так решил в искусстве спор диоритовый топор
И граверу из Гренель башку свернул.
Тот гравер был страшно дик: он на мамонтовый клык
Непонятные рисунки наносил!
Но хорошее копье понимание мое
В сердце врезало ему по мере сил.
Снял я скальпы с черепов, накормил отменно псов.
Зубы критиков наклеив на ремни,
Я изрек, разинув пасть: «Им и надо было пасть —
Я ведь знаю, что халтурщики — они!»
Этот творческий скандал идол-предок наблюдал
И сказал мне, выйдя ночью из-под стрех,
Что путей в искусстве есть семь и десять раз по шесть,
И любой из них для песни— лучше всех!
........................................................
Сколько почестей и славы! А боец-то был я слабый —
Времена мне указали путь перстом.
И меня назвали снова «Бард Союза Племенного»,
Хоть поэт я был посредственный при том!
А другим — всю жизнь забота: то сраженье, то охота…
Сколько зубров мы загнали! Счету нет!
Сваи в озеро у Берна вбили первыми, наверно!
