Исполнителем эксперимента, который намеревалась провести Чзан, стал аспирант Джерри Халаас, буквально только что подписавший контракт с лабораторией. Вообще-то он должен был работать над обнаружением рецептора для ob-белка, чтобы затем локализовать его в мышином геноме, в чем и состояла суть докторской диссертации, которую готовил Джерри. Однако для начала ему неожиданно досталась задумка И-ин: окончательная проверка того, что гормон насыщения действительно продуцируется новооткрытым геном и регулирует массу тела у живых организмов. Справедливости ради добавим: Халаас великолепно справился с поставленной задачей.
Однажды при встрече биолог Роже Гиймен (Гиллемен), нобелевский лауреат, подал Фридману идею переименовать ген ожирения в лепто (от греческого leptos — «худой»). Это окажется совершенно верным, если, как и предполагается, грызуны становятся толстыми при отсутствии правильно функционирующей его копии, сказал Роже. Фридман чуть-чуть видоизменил мысль Гиймена и окрестил лептином продукт ob-гена. Все надеялись, что лептин будет функционировать как ингибитор аппетита у людей. Но первым делом надо было проверить это на мышах.
Даже организм нормальных во всех отношениях грызунов продуцирует очень небольшое количество лептина, а чтобы проверить действие вещества, требовались значительные его запасы. Фридман пригласил в Университет Рокфеллера Стивена Берли из Медицинского института Говарда Хьюза.
Тот намеревался выработать достаточное количество гормона при помощи бактерий Е. Coli. Задача трудноразрешимая. Жизнеспособность таких белков, как лептин, зависит не только от химической структуры, но и от определенной топологии: они должны быть скручены особенным образом. Бактерия же Е. Coli продуцирует только гормоны неактивной — развернутой или неправильно скрученной — формы. Берли предстояло, выделив чистый лептин, найти способ его активации. Стивену и еще двум высококвалифицированным сотрудникам потребовалось 60 дней неустанных трудов, чтобы решить проблему закручивания белка и получить достаточное для проведения опытов количество активного материала.
Халаас ввел только что синтезированный лептин мышам с ob- и db-мутацией, а также контрольным, немутированным грызунам. К общему удовлетворению, белок функционировал согласно теории Колемана: на db-мышей инъекция не подействовала никак, ob-мыши значительно похудели, а нормальные потеряли все запасы жира. Предположение блистательно подтвердилось: фактором насыщения оказался лептин! И удивительное дело, в отличие от посаженных на голодный паек грызунов или голодающих людей, мыши, накачанные им, оставались здоровы и мускулисты. Они лишились жира, но их мышечная масса полностью сохранилась. Вскоре несколько других лабораторий повторили эксперимент и получили идентичные результаты. Лептин окончательно обрел статус не просто гормона насыщения, но и воплощенной мечты толстого человека. Фридман нашел золотую жилу.
