Меня воспитатели не боятся. Мне можно высказывать всё. Можно возмущаться, можно жаловаться, в открытую.
Директора у нас все боятся, директора! Попробовала бы она — так же сказать директору! А завхоз наш, как и кладовщик, находятся под негласным директорским покровительством. Завхоз, вообще, дальняя родственница нашего директора.
Наступать на завхоза — значит, наступать на директора.
Даже такая достойная женщина, как Екатерина Алексеевна, и та подумает, прежде чем наступать на завхоза. И далее…
— Успокойтесь, Екатерина Алексеевна. Ладно, успокойтесь. Я директору скажу, прямо завтра. Пробьем. А то, и правда, пока этого дерьма не увидишь — не поймёшь, как это…
— Так и живём — в дерьме по уши.
— Да ладно. Выгребем.
— Ты — молодая, может, и выгребешь. А я…
Я не успела ответить.
Подошла Ангелина Степановна, воспитатель восьмого «Б».
— Как там Протока?
— Жив Протока, жив. Спит, сном младенца.
— Да уж, младенца. Перелом есть?
— Не волнуйтесь, Ангелина Степановна!
— Да как не волноваться? Ведь сделают виноватой — не отмоешься. Да разве я могу уследить за всеми? Да ещё за таким… — она подыскивала слово, — за таким идиотом?
— Да ладно тебе! — вступила Екатерина Алексеевна. — Ты не виновата, ты в столовой была…
— Поди потом, докажи!
— Ладно, пойду я, — я вдруг почувствовала к этим усталым женщинам, такую жалость… такую нежность, что мне аж сдавило горло. Я повернулась к выходу.
— Пойду я, ещё раз на вашего младенца посмотрю. Спокойной ночи.
— Спокойной ночи, Наталья, — ответили мне.
Я заглянула в изолятор ещё раз, перед самым уходом. Тоха, мой брат, спал сном младенца.
Я действительно пришла на следующее утро к семи, хотя мне очень хотелось поспать.
«Шефа» была на месте.
На весах, в разделочной комнате, лежало мясо, уже отделённое от костей и мелко порезанное, приготовленное на гуляш.
Я не успела. Они разделали мясо без меня. Наверняка, они это сделали не случайно.
— Почему не подождали? — спросила я «шефу».
— Натальюшка, ты же видишь, какое мясо! Одни жилы… Пока разварится… Мы ждали, ждали, и разделали без тебя. Ты же на ужин вчера не пришла!
— Это что, всё мясо?
Мясо, приготовленное на гуляш, было ужасным. Одни жилы. И его было мало, мало!
— Сколько мяса здесь осталось?
«Шефа» положила нарезанное мясо на весы. Около пяти килограммов.
По меню, должно быть около тринадцати.
— Как ты получала мясо? С костями? Или без костей?
— С костями, конечно, с костями!
— А кости где?
— В бульоне, уже в бульоне… — засуетилась «шефа».
