— Ну и вот. Залез Иванушка коню своему златогривому в правое ухо, а в левое вылез, и превратился он в добра молодца, так, что ни в сказке сказать, ни пером описать. Размотал грязную тряпку с пальца, а там — сияет перстень самоцветный. Обнял он царевну, поцеловал в уста сахарные, и стали они жить поживать, и добра наживать. А царь дал им пол царства, как и обещал.
Тут и сказке конец, а кто слушал — молодец. Все помолчали немного, потому что здорово Анька сказку рассказала.
— Всё! Будешь ты теперь у нас сказочницей-рассказочницей! — первой опомнилась Нинка.
— Да я больше, так подробно, ни одной не знаю! — отнекивалась Анька.
— Ничего, в библиотеку сходишь.
— А что, библиотека есть?
— Есть, есть. Читать любишь? — это уже Маша спрашивает.
— Люблю. Очень люблю, и читать могу быстро.
— Правда, вот привыкнешь немного, и пойди в библиотеку. Там и на мою долю возьмёшь чего-нибудь.
— Нет, Анька, ты скажи, как это он — в одно ухо влез, а в другое вылез? — Нинка ещё не успокоилась.
— Честное слово, сколько раз эту сказку рассказывала, столько раз все спрашивают одно и то же! Всем всё понятно — и про коня, и про терем, и про поцелуй. Непонятно только, как это — в одно ухо влез, а в другое вылез!
Девчонки посмеялись немного, а Нинка продолжала:
— Сейчас бы влезть в одно ухо, а в другое вылезти!
А где ты ухо возьмёшь?
— А я вот сюда, в подушку влезать буду, в подушечный угол!
— В подушку влезешь, а из другого конца — курицей вылезешь! — это Аська.
— Нет, жабой вылезешь!
— Нет, бабой Ягой!
— Нет, чудом вылезешь! Чудом в перьях!
— Ну вот, раскудахтались! — Нинка уже сидела, положив подушку на голову, загнув один угол внутрь, как генерал в треуголке. — Я думала, вы добрые, а вы… Вот вам назло никуда влезать не буду!
— Девчонки, сколько можно хихикать! Ну-ка спать всем! — отозвалась со своего поста Лида.
— Спокойной ночи всем! Анька, не забудь сказать: «Приснись жених невесте, на новом месте». Завтра расскажешь, кто приснился.
— Угу. Не забуду. Спокойной ночи.
Глава 19. Аня Кондрашова-1
«Мне самой интересно, что это мне на новом месте приснится».
Анька закрыла глаза и полетела в светлую даль. Она привычно вступила в свой ночной полёт, как вступают в тёплое, ласковое море.
И сон ей снился — всегда один и тот же, с того самого времени, как она заболела. Или этот сон, или вообще ничего не снилось.
Ей снилось, что она поднимается на больших крыльях и летит прямо к солнцу. Крылья же у неё — как на картинке, которую она видела в книжке, там где читала легенду об Икаре. Как он поднялся на крыльях к солнцу, и там растаял воск, который скреплял крылья. Крылья растаяли, а Икар упал, и разбился.
