Свернув на Западную, они как-то разом утихли, каждый по своей причине: один в предчувствии крупного улова, другой – продолжая ощущать на себе дыхание роковой ночи.
Подкатив к магазину «Игрушки», они долго не решались выйти, обследуя местность. На противоположной стороне улицы находился ночной бар с трогательным названием «Ромашка», рядом с баром – какое-то административное здание, похожее на бывший райком партии. На той же стороне, где располагался магазин, сплошь были жилые дома.
– А «Игрушки» – то на ремонте! – обратил внимание Балуев на вымазанные известкой витрины. – Заг-лянем-ка для начала в бар, – предложил он.
– Я не проголодался, – пожал плечами Федор, вызвав улыбку на губах начальника.
Бар не ломился от посетителей. Бармен, парень лет двадцати, в пестрых подтяжках поверх белоснежной сорочки с короткими рукавами, дремал за стойкой.
Видно, сны посещали его чаще, чем местные жители.
– Эй, приятель! – Геннадий Сергеевич постучал костяшками пальцев по кассовому аппарату, отчего бармен мигом встрепенулся.
– Слушаю вас!
Со сна парень походил на едва оперившегося птенца, плохо держащего головку.
– Скажи-ка, земляк, – обратился к нему по-свойски Балуев, – не заходила ли сюда на днях девица – высокая ростом, брюнетка, с короткой стрижкой и с косой челкой, почти закрывающей правый глаз.
Бармен выслушал все это с таким постным выражением лица, будто ему предлагали повеситься на собственных подтяжках, и пробубнил казенным голосом:
– Тут разговоры не разговаривают. Тут выпивают и кушают.
– Конечно-конечно, – успокоил его Балуев и сделал заказ:
– Джин-тоник для меня и апельсиновый сок для моего друга – он за рулем. – И, протянув десятидолларовую банкноту, добавил:
– Только без сдачи, а то обижусь!
Бармен сразу просветлел, налился силой, как яблочко в сентябре, и подал им два внушительных фужера с напитками. Потом, осмотрев Балуева с ног до головы и сделав какие-то свои барменские выводы, поманил его пальцем и шепотом, будто кто-то, кроме Федора, мог их подслушать, сообщил:
– Описанная вами девица была здесь.
– Когда?
– Позавчера ночью. Примерно в это-же время.
– Одна?
Вместо ответа бармен отрицательно покачал головой и замер, как заводная кукла, у которой кончился завод. Чтобы снова привести его в движение, потребовалась еще одна банкнота, не меньшего достоинства, чем первая.
– С ней был парень, тоже высокий и тоже брюнет, в джинсах и темно-синей футболке, с вышитой на груди импортной надписью.
