" или, по более близкому к еврейскому тексту переводу, — "в Веянии, в вечере дня". Одни видят здесь указание на время богоявления — именно на вечернюю прохладу дня, другие — на образ его (Иов. 38:1[97]), т.е. на любвеобильную готовность Господа простить падших прародителей в случае их искреннего раскаяния.
"и скрылся..." Страх больной совести падших людей, утративших свою невинность и чистоту, настолько помрачил их умственные способности, что они думали было скрыться от Всевидящего и Вездесущего (Иер. 21:14[98]; Амос. 9:3[99]), ища в своем наивном ослеплении убежища от Него под листьями деревьев рая.
9. И воззвал Господь Бог к Адаму и сказал ему: (Адам,) где ты?
"Адам, где ты?" В этом вопросе отнюдь не обнаруживается неведение, а слышится лишь призыв божественной любви, обращенной к грешнику для его покаяния. По толкованию святого Амвросия, Бог спрашивает Адама не столько о том, в каком месте, сколько о том, в каком состоянии они находятся.
10. Он сказал: голос Твой я услышал в раю, и убоялся, потому что я наг, и скрылся
"голос Твой я услышал..., и убоялся... потому что я наг..." Вместо искреннего и чистосердечного раскаяния, Адам прибегает к ложным извинениям — самооправданию, чем, конечно, только усиливает тяжесть сей вины.
11. И сказал (Бог): кто сказал тебе, что ты наг? не ел ли ты от дерева, с которого Я запретил тебе есть?
"не ел литы от дерева, с которого Я запретил..." Божественное милосердие неизреченно: как бы идя навстречу ложной стыдливости и греховной косности человека, Бог сам предположительно называет его вину; последнему оставалось только, подобно блудному сыну евангельской притчи, из глубины сокрушенного сердца воскликнуть: "я согрешил против неба и пред тобою и уже недостоин называться сыном твоим". Но человек, по действию греха, оказался неспособным этим непосредственным покаянием восстать от своего падения.
12. Адам сказал: жена, которую Ты мне дал, она дала мне от дерева, и я ел
"жена, которую Ты мне дал..." Вместо должного раскаяния Адам позволяет себе грубое самооправдание, в котором он дерзает даже как бы укорять самого Бога за дарование ему того, что прежде он считал желанным для себя благом (2:18,20).
13. И сказал Господь Бог жене: что ты это сделала? Жена сказала: змей обольстил меня, и я ела
"змейобольстил меня..." В ответе жены, хотя и не отрицается сам факт нарушения заповеди, но точно также слагается ответственность за него и переносится на другого. Это самооправдание падших прародителей — очень характерная черта всех упорных грешников, свидетельствующая об их нравственном огрубении. Сам факт прельщения жены змием удостоверяется в Священном Писании очень легко (2 Кор. 11:3; 1 Тим. 2: 14).
