— Да, — ответили мы нестройно.
— Я не понял! — Лостад остановился и с удивлением посмотрел на нас. — Что вы сейчас сказали?!
— Да! — прокричали мы стройней.
— Я даю вам три попытки. После этого, если не исправитесь, каждый двадцатый из вас получит по три палки.
— Погоди, — остановил его Сервий. — Слушайте, воины. Отвечая, нужно прибавлять звание командира.
— Спасибо, мин арх-лег, — повернувшись, поблагодарил Лостад командира легиона, после чего снова уставился на нас. — Так что вы там сказали?
— Да, мин лег-аржант, — рявкнули мы дружно.
— Чётче!
— Да, мин лег-аржант!
Я почувствовал, как от крика у меня свело горло, а на глазах выступили слёзы.
— Ещё чётче!
— Да-мин-лег-ар-жант! — проорали мы, рвя глотки.
Вконец их сорвав, отвечая ещё на два вопроса нашего гуртового аржанта, мы выдвинулись на местный полигон. Сервий отправился с нами, так как весь тринадцатый легион с самого утра находился именно там. Снова по той же грунтовке, потом налево по дороге, две риги бегом и затем направо. Примерно туда, где я видел «оловянных солдатиков».
Эти солдатики присутствовали там и сейчас. И даже больше, чем тогда, когда я глядел на них из кареты. Наверное, потому что было утро, и муштра только начиналась.
Выстроившись на краю огромного поля, мы дружно уставились на гурты нашего легиона, тренировавшиеся шагах в двухстах. Сервий, который, что удивительно, совершил пробежку вместе с нами, а не запрыгнул снова на лога, направился к выполняющим какую-то хрень ближним двум гуртам. Хрень эта заключалась в сминании нескольких десятков массивных брёвен обхватом примерно в полметра. Брёвна были воткнуты частоколом в землю перед гуртом. Гурт ощетинивался длинными копьями и мелкими шажками, чётко и слаженно выдыхая при этом нечто вроде «гра», «гра», «гра», двигался на частокол. Через минуту все брёвна были повалены, какие копьями, а какие и щитами, а гурты, не теряя построения, отступали шагов на тридцать назад. От них отделялась пара шеренг, и воины снова втыкали брёвна. Затем валяние брёвен повторялось.
Нас же в это время сортировал Лостад и ещё двое жантов, подбежавших со стороны тренирующихся гуртов. Самых крепких и сбитых, но невысоких отбирали для первой шеренги, во вторую ставили парней порослее, а дальше уже шёл средний контингент. Правда при этом рослых и крепких ставили в первые и последние две позиции шеренг, а так же в последнюю пару шеренг, что было понятно. А ещё понятней стало, когда ближайший к нам гурт развернулся в нашу сторону, и двинулся вперёд. Бух-бух-бух-бух — удары восьми сотен стоп. Словно рядом с тобой мощная сваебойка вколачивает в землю огромную сваю. Честно говоря, у меня даже волосы на голове зашевелились. Идущая на тебя стена из огромных щитов и смотрящих прямо в твою грудь остриёв копий приятных ощущений не вызывает.
