— Теперь кое—что проясняется… А откуда вы узнали, что Магда была вместе с Асеновым?
Филип усмехается:
— У меня были все основания для подозрений. Вот и решил проверить: позвонил по телефону Асенову и…
— Значит, это вы искали по телефону Асенова?..
— Да, я.
— Вы производите на меня впечатление человека умного и наблюдательного, товарищ Манев, — говорю я, немного помолчав. — Что вы думаете об Асенове, о его болгарских знакомствах? И считаете ли вы, что кто—то мог посягнуть на его жизнь?
— Неужели вы допускаете убийство? — спрашивает недоуменно Филип.
— Следствие допускает разные варианты. Разумеется, сейчас я не могу и не хочу ничего утверждать…
— Что касается Асенова, то у него были связи чисто служебные. И если говорить об убийстве, то для меня это полная загадка.
— А что вы думаете о хозяйке Асенова?
— Я с нею не знаком. Кое—что слышал о ней от Магды.
— Что именно?
— Всякий женский вздор; Магде казалось, что у Асенова были с хозяйкой интимные отношения, хозяйка ревновала ее к Асенову.
— А что Личев, бывший муж хозяйки?
— О нем даже и не слышал.
Он замолкает, но тут же и подхватывает:
— Впрочем…
И замолкает снова.
— Говорите, прошу!
— Вспомнил кое—что, но понимаете, не могу ничего утверждать и… выдвигать такие обвинения…
— Говорите, не бойтесь. Обвинения — это, может быть, слишком громко сказано.
— Однажды Магда сказала мне, что хозяйка и ее муж тянули из Асенова доллары. Договорились вроде, чтобы он платил им валютой или что—то в этом роде, но утверждать определенно не могу.
— Понятно.
Я встаю и добавляю:
— У меня машина. Если собираетесь в город…
— Благодарю, — улыбается Филип. — Я остаюсь дома.
— Спасибо за сведения. Не беспокойтесь, провожать меня не надо.
И, помахав приятельски рукой, я окунулся в синеватые сумерки вечера.
Продолжительные прогулки, «нечаянные» встречи, разговоры об искусстве — все это хорошо. Плохо только, что мы буксуем на месте. Впрочем, в таком положении и мои личные дела. Ваш покорный слуга Петр Антонов давно уже должен быть главой семейства. Скромный обряд бракосочетания был назначен на Новый год: впереди рисовались новая жизнь, новое счастье… Увы! Вместо загса пришлось отправиться на очередное экстренное задание.
Весьма загадочная поначалу история. Тоже комната на последнем этаже, запертая изнутри, с плотно закрытыми окнами. Словом, классический вариант «закупоренной комнаты». А на постели — освобожденный от земных забот мертвец. Экспертиза установила отравление. Убийство или самоубийство? Все можно предположить. Натура у покойника, если можно так выразиться, была охотничья, со склонностью к браконьерству, с набегами в запретную «брачную зону» ближнего.
