— Вы знаете, кто это? — спросил монстролог и сам ответил на свой вопрос: — Это Пьер Ларуз.
Хок облизнул губы, кивнул, отвернулся от насаженного на ствол трупа и окинул поляну быстрым испуганным взглядом, его палец подрагивал на спусковом крючке винтовки. Он что-то невнятно бормотал.
— Уилл Генри, — сказал доктор, — беги в лагерь и принеси топор.
— Топор? — повторил Хок.
— Мы не можем его здесь оставить как свинью на вертеле, — ответил Уортроп. — Пошевеливайся, Уилл Генри.
Вернувшись, я застал доктора все в том же состоянии спокойного созерцания, он задумчиво поглаживал заросший щетиной подбородок, тогда как Хок, треща сучьями, обшаривал лес на дальнем краю поляны, и его фонарь метался между деревьями, как огромный светлячок. Я вручил топор Уортропу, и он осторожно подошел к жертве, словно не желая потревожить заслуженный отдых усталого путешественника. В этот момент к нам присоединился запыхавшийся и раскрасневшийся Хок с приставшими к волосам ветками и сухими листьями.
— Ничего, — сказал он. — Ничего не вижу в этой окаянной темноте. Придется ждать дня… Но что вы делаете?
— Я снимаю жертву с дерева, — ответил доктор.
Он вонзил острое лезвие в торс. Ошметки мышц отлетели на щеку Хока. Бедняга, непривычный к методам монстролога, испустил испуганный крик и смахнул с лица кусок мяса.
— Рубите дерево, черт возьми, не его! — закричал он. — Что с вами творится, Уортроп?
Доктор хрюкнул, отступил, замахнулся и снова ударил. Во второй раз лезвие дошло да самого дерева, тело съехало на дюйм или два, а потом с душераздирающей и нелепой медлительностью освободилось и соскользнуло, упав лицом вниз у основания ствола. Омерзительный стук от его удара о землю получился на холодном воздухе очень громким. Хотя тело упало совсем не рядом с ним, Хок отпрянул.
— Иди сюда, Уилл Генри, — сурово сказал доктор, отдавая мне топор.
Я подступил к телу, низко держа фонарь. Уортроп опустился на колени и хладнокровно отметил: «Кожный покров содран также с ягодиц», — как будто мы находились не в дикой глуши, а в недрах его лаборатории на Харрингтон Лейн.
— Пожалуйста, посвети ближе, Уилл Генри. Есть разрывы в подкожных тканях. Никаких зазубренностей. Что бы они ни использовали, оно было очень острым, хотя в некоторых местах есть следы раздирания. — Он нажал кончиками пальцев на широчайшую мышцу спины. Появилась вязкая жижа, кровь была скорее черной, чем алой. — Уилл Генри, постарайся не дергать фонарь. Ты все затеняешь.
