— Эти парни тебя не обижают? — обратился он к Лэнгу.
Рейлли не знал, что на это ответить.
— Вроде нет.
Между тем офицер увидел виски.
— У вас есть еще стакан, или мне придется пить из бутылки?
Один из разведчиков встал и направился на кухню, а вновь прибывший протянул руку и представился:
— Дон Хафф.
Севилья, Испания, Калье Колон, 27,
9:21 (нынешнее время)
Вид патио совершенно не соответствовал происходившему. Внутри было темно, лучи утреннего солнца еще не коснулись оштукатуренных стен. Разноцветные огни мигалок полицейских автомобилей придавали неестественные яркие оттенки воде в мавританском фонтане XIII века; слова, доносившиеся из потрескивающих раций, рикошетом отскакивали от слепленных вручную кирпичей. Да что там, все сколько-нибудь современное казалось анахронизмом на этих узких улицах, находившихся всего в нескольких кварталах от Алькасара, выстроенной в знаменитом стиле мудехар мавританской крепости; именно там, если верить легенде, молодому моряку из Генуи удалось убедить королеву заложить драгоценности, чтобы финансировать его плавание[6]. А уж находящемуся в величественном соборе, что на северной стороне вымощенной брусчаткой площади де-ла-Вирхен-лос-Рейес, роскошному саркофагу, украшенному скульптурной группой с изображением священников, несущих ковчег — под их ногами упокоен прах этого моряка, — столь простое определение, как «легендарный», и вовсе не подходит.
Огромные колокола этого собора только-только отбили время — как они делали на протяжении многих столетий, — когда молодая женщина остановилась перед изящными коваными воротами, вставила ключ и вошла, чтобы приняться за свою обычную работу. Оказавшись за высокой стеной, она пересекла патио, сохранившее прохладу минувшей ночи. Обрамлявшие улицу за стеной цветущие апельсиновые деревья насыщали воздух ароматом; на их листьях еще поблескивала утренняя роса.
Другой ключ открывал уже современный замок с мощным запором, врезанный в украшенную резным узором массивную двустворчатую дверь. По вызывающе посвистывавшей под резиновыми подошвами керамической плитке женщина прошла по трехэтажному вестибюлю. Справа начиналась каменная лестница, на втором марше раздваивавшаяся и расходящаяся к одинаковым галереям жилой части дома. Перед женщиной находилась большая столовая с длинным столом, окруженным с двух сторон двенадцатью стульями. Дойдя до конца стола, она остановилась, втянула ноздрями воздух — и тотчас стала похожа на осторожную олениху на открытом со всех сторон лугу.
