Красношейка | страница 10
Очень скоро прилетела первая трясогузка и, пролетая мимо, прощебетала: «Весна идет!» Солнца с каждым днем становилось ярче, жарче, и однажды в марте — «месяце Пробуждения весны» — перед самым рассветом послышался громкий крик: «Карр, карр!» Ворон Серебряное Пятнышко прилетел с юга во главе своей стаи и возвестил: «Весна пришла!»
Вся природа подтвердила начало весны и птичьего нового года. Кузнечики стрекотали: «Весна! весна! весна!» Они трещали так настойчиво, так долго, что невольно приходилось удивляться, как это они находили ещё время для добывания пищи.
И Красношейка ощущал какой-то радостный трепет во всем своем теле. Он прыгал с особенной живостью на пень и громко хлопал крыльями, пробуждая отдаленное эхо, как будто тоже выражавшее радость по поводу прихода весны.
Далеко внизу, в долине, стояла хижина Кэдди. Услышав громкое хлопанье крыльев, разносившееся в утреннем воздухе, Кэдди понял, что это гремит самец куропатки. Взяв ружье, он подкрался к оврагу. Однако Красношейка бесшумно улетел и остановился лишь у Илистого ручья. Там он взобрался на то самое бревно, на котором он в первый раз забарабанил своими крыльями, и снова захлопал ими, да так громко, что один маленький мальчик, проходивший через лес, побежал в страшном испуге домой и сказал своей матери, что на них Собираются напасть индейцы, так как он слышал в роще бой их военных барабанов.
Почему мальчик радостно кричит? Почему юноша вздыхает? Они сами не могут объяснить этого и знают об этом не больше, чем знал Красношейка, когда влезал ежедневно на какое-нибудь свалившееся дерево и громко хлопал крыльями, наполняя этими барабанными звуками весь лес. Затем он начинал важно расхаживать, раздувая яркие перья своего воротника. Полюбовавшись, как переливаются и блестят они в солнечных лучах, словно драгоценные камни, он снова начинал хлопать крыльями.
Откуда у него вдруг возникло желание, чтобы кто-нибудь любовался им? И отчего такое желание не появлялось у него раньше, когда на деревьях не было ещё вздувшихся почек?
Красношейка продолжал хлопать и греметь крыльями…
Каждый день он приходил к своему любимому бревну. Он стал ещё красивее. Над его ясными, блестящими глазками появилось новое украшение — пунцовые, перышки. Неуклюжие снеговые лыжи на ногах совершенно исчезли. Его воротничок стал ещё лучше, блеск глаз ещё усилился, и вид у него был великолепный, когда он важно разгуливал, сверкая на солнце своими разноцветными перьями.
