- О двуногейшие господа! - воскликнул он, когда мы приблизились. Прошу вас скорее в тень моей подошвы, ибо даже ваши достойные ноги, собранные воедино, не смогут произвести тень моей ноги подобной.
Мы достали пиво, виски, помидоры и уселись вокруг Сциапода в тени его великой и одинокой ноги.
- Ну как? - добродушно спрашивал нас одноногий монстр. - В тени-то полегче будет?
- Весьма и весьма сладостная тень, - отвечал тенелюбивый лоцман Кацман. - В тени вашей подошвы куда приятней, чем под тентами ресторана "Савой-Берлиндер".
- А почему у вас всего одна нога? - спрашивал Пахомыч. - Что это? Боевые действия или хирургия?
- Да нет, - весело отвечал Сциапод. - Мы, Сциаподы, с детства рождаемся с одной ногой, чем и отличаемся от вас, двуногих, а также от трехногих марсиан и восьминогих моллюсков.
- Но простите, милостивый государь, - сказал Суер, - с ногою все ясно, но интересует один вопрос: чем вы, собственно, занимаетесь?
- Как то есть чем? - засмеялся Сциапод. - Лежу здесь и одной ногой от солнца закрываюсь.
- А как снискиваете хлеб свой насущный?
- Позвольте, господа, а зачем мне хлеб? Вот вы сидите в моей тени, пьете пиво, виски, а мне ведь даже шампанского не предложили. Впрочем, я не обижаюсь. Никому еще не приходило в голову, что Сциаподам нужно что-нибудь, кроме тени от подошвы. Поверьте, я только защищаюсь от солнца, а на шампанское не рассчитываю.
- Так, значит, вы не сеете и не жнете? - строго спросил Суер.
- Не сею, - добродушно разъяснял Сциапод, - и жать не умею. Но, поверьте, дружок, не так уж просто следить за продвижением светила и поворачивать свою подошву вовремя. Это тоже работа, правда, приятная и не нарушающая сущности моей души.
- Не сеет, не сеет, - проворчал Пахомыч. - Небось отвези его куда-нибудь в Орехово-Зуево, сразу бы засеял и зажал.
Суер поднес шампанского работнику личной подошвы, Сциапод с удовольствием хлебнул.
- Я вижу, что вы достойные посетители и открыватели островов. Прошу вас, залезайте на мою подошву. И я покачаю вас над вершинами пальм и кривандий.
И мы, захватив пиво и помидоры, забрались на раскаленную подошву. Только тут я понял, что, кроме необходимой Сциаподу тени, он получает нужнейшее для его ноги тепло. Нога у него, очевидно, была мерзлянка.
Мы славно попили на подошве пивка и покидались помидорами в пролетающих попугаев.
Только под вечер попрощались мы с нашим единоногим другом, обещая прислать ему грубый шерстяной носок на более промозглые времена.
