— Что вы делаете? — не веря собственным глазам, спросила она.
— Наглядно демонстрирую свое отношение. За вас и в самом деле нужно хорошенько взяться. Какие у вас размеры?
Линдси не верилось, что весь этот кошмар происходит с ней наяву. Он что, решил начать ее жизнь заново, поселив в новую квартиру, купив новый гардероб… что еще? Особенно ее ужасало безразличие, с которым он игнорировал ее привычки и желания. Пытаясь отстоять остатки независимости, Линдси воскликнула:
— Не ваше дело!
— Как вам будет угодно. Я просто пытался облегчить задачу. Но так даже интереснее, — сказал он, и его взгляд, миновав возмущенно вскинутый подбородок, медленно заскользил по ее фигуре, задержавшись на мгновение, показавшееся ей вечностью, на груди и линии бедер.
Линдси уже жалела, что не сказала ему все, что требовалось, так как осмотр слишком уж затянулся, и ее охватывало все большее смятение. А Ник даже не пытался сделать вид, что его исследование носит отвлеченный характер. Явное восхищение, отражавшееся в его глазах, было красноречивее всяких слов.
— Что бы ни было у вас на уме, выбросьте это из головы! Я не приму никаких подачек! — В голосе Линдси проскользнули истерические нотки, что еще больше рассердило ее.
Ник посмотрел ей в лицо, и в его сосредоточенном взгляде она прочитала ленивый вызов.
— Кажется, я опять поторопился, заговорив о смене вашего гардероба. У вас есть еще немного времени, чтобы изменить мнение.
Несмотря на зловещие нотки в его голосе, она с облегчением вздохнула, поняв, что перспектива быть заваленной подарками отодвинулась в неопределенное будущее.
Ник пересек комнату и остановился рядом с Линдси.
— Простите, я вел себя бестактно по отношению к вам, когда мы обсуждали ваше платье.
— Вы вели себя крайне бестактно.
— Я вовсе не хотел сказать, что оно мне не нравится, просто его лучше надевать за закрытыми дверями для одного-единственного мужчины.
— Вы, конечно, имеете в виду себя? — К своему ужасу, она почувствовала, что так и не смогла ни избавиться от хриплых ноток в голосе, ни вложить в свои слова изрядную долю сарказма.
— Занятная мысль. Меня она интригует. К сожалению, не в моих правилах смешивать дела с удовольствием.
— По-моему, ваша бурная деятельность никакого отношения к делам не имеет.
— Вы, кажется, приняли всерьез тот вздор, который несла Луиза. Неужели вы в самом деле думаете, что мой интерес к вам вызван причинами личного свойства?
— Мистер Фарадей, когда вы так на меня смотрите, мне даже дышать трудно. А для того чтобы при этом еще и думать, нужна дополнительная энергия, которой у меня нет.
