«Когда она еще говорила с царем, пришел и пророк Нафан. И сказали царю, говоря: вот Нафан, пророк. И вошел он к царю, и поклонился царю лицом до земли. И сказал Нафан: господин мой царь! сказал ли ты: „Адония будет царствовать после меня, и он сядет на престоле моем“? Потому что он ныне сошел и заколол множество волов, тельцов и овец, и пригласил всех сыновей царских, и военачальников, и священника Авиафара, и вот, они едят и пьют у него и говорят: „да живет царь Адония!“ А меня, раба твоего, и священника Садока, и Ванею, — сына Иодаева, и Соломона, раба твоего, не пригласил. Не сталось ли это по воле господина моего царя, и для чего ты не открыл рабу твоему, кто сядет на престоле господина моего царя после него?» (3 Цар. 1:22–27).
Таким образом, Нафан вроде бы «просто хочет знать»: с согласия и с ведома ли Давида Адония провозгласил себя царем, и если с согласия, то почему царь не сообщил об этом своему придворному пророку?!
Но понятно, какую вспышку гнева могли вызвать у немощного физически, но отнюдь не ослабевшего духом Давида эти слова, каждое из которых было крупинкой соли, аккуратно сыплющейся на открытую рану. При этом Нафан назвал в своей речи рабами царя не только Соломона, но и всех членов своей «партии»: себя, Садока, Ванею, тем самым подчеркивая их верноподданнические чувства — в отличие от членов «партии» Иоава и Авиафара, у которых уже есть «другой царь» и другой господин.
И это срабатывает. В те самые часы, когда Адония пирует со своими сторонниками неподалеку от стен Иерусалима, Давид снова вызывает к себе тех же Вирсавию и Нафана, а также первосвященника Садока и Ванею. Он велит им взять Соломона, посадить на его, Давида, любимого мула, чтобы народ убедился, что все происходит по воле царя, и в сопровождении гвардии наемников и слуг свести юного принца к источнику Гион (Гихон). Там Садок и Нафан должны торжественно помазать Соломона на царство и провозгласить: «Да здравствует царь Соломон!» Затем Соломона следует с царскими почестями ввести во дворец, усадить на трон Давида и объявить, что он посажен на него по воле царя, после чего сын Вирсавии, по сути, станет царем и соправителем Давида.
Разумеется, Нафан, Садок и Ванея поспешили исполнить приказ царя. Причем Нафан позаботился о том, чтобы, кроме наемников и кучки придворных, не приглашенных на пир к Адонии, Соломона к месту его помазания сопровождала толпа народа. С этой целью он поспешил оповестить о грядущем событии простолюдинов Иерусалима, и те в ожидании щедрого угощения мгновенно высыпали на улицы и присоединились к праздничной процессии.
