Но он не стал дальше распространяться на эту тему, встал, схватил ее за руку и рывком поднял на ноги.
— Знаешь, детка, по-моему, ты стала проявлять слишком много любопытства. Хотя, конечно, мы тебя просто замучили. Ты в последнее время просто разрывалась между бунтующими слугами и капризами матери. Хочу тебя спросить, когда ты последний раз дышала свежим воздухом?
Джулия наморщила лоб, обдумывая этот полушутливый вопрос с юной наивностью.
— А… вчера нам не хватило яиц, и я ходила пешком на ферму.
— Понимаешь, я тут подумал, если ты куда и выходишь, то только по делам, чтобы купить или привезти что-нибудь. Пора бы тебе уже прогуляться безо всяких заданий.
— И что вы мне порекомендуете, доктор Муртаг? — улыбнулась она.
— Я предлагаю тебе заняться всерьез верховой ездой. Упражнения на свежем воздухе будут тебе очень полезны, и потом, я совершенно уверен, что тебе это понравится. Завтра же возьму тебя с собой. Я сам поведу лошадь в поводу. Поначалу так будет лучше, чтобы ты не испугалась, а привыкла сидеть в седле.
— Признаться, я немного боюсь ездить верхом, — честно сказала Джулия. — Но все равно мне очень хотелось бы научиться. Я всегда так мечтала об этом, но, разумеется, у меня никогда не было такой возможности.
— Ну и отлично, тогда завтра, сразу после завтрака, — ответил он и попрощался.
Только потом, глядя в окно своей спальни на полную луну, которая превращала спящую природу в фантастический пейзаж, где все тонуло в призрачном голубом свете, только потом она осознала, что, будучи настоящим Муртагом, он не оставил ей свободы выбора. Он решил, что она должна научиться ездить верхом, — и все, значит, она должна научиться.
Джулия слегка улыбнулась в темноте, глядя, как серо-черные облака проплывают по бледному диску луны.
Холодный резкий утренний свет поздней осени освещал Уну, сидевшую во главе стола за завтраком, безжалостно выдавая ее возраст.
— Я так рада, что ты решила учиться верховой езде, — с энтузиазмом говорила она Джулии, наливая кофе. — Ты знаешь, в наших местах для девушки очень важно уметь ездить верхом, иначе она будет себя чувствовать как-то не у дел.
Конор поднял голову от тарелки, не скрывая искреннего удивления.
— Только не говори мне, что Хью сам будет тебя учить, я этому просто не поверю.
— Почему же нет? — тихо отозвался Хью, накладывая себе сандвичей с серебряного подноса, стоявшего с краю стола.
Конор пожал плечами:
— Ты же в свое время наотрез отказался обучать Эйлин, когда она решила, что лучше рисковать свалиться с лошади, чем быть исключенной из общества, как только что отметила Уна.
