Что затем? Она силилась напрячь память, но четкого портрета не получалось. Темный профиль, острый нос, обращенный к звездам, отброшенные назад волосы, отяжелевшие от воды… Потом он включил свет. Свет был белым, отражавшимся от белого же потолка. Она вспомнила загорелые ноги с напряженными мышцами и прижатые друг к другу колени, словно между ними что-то спрятано. Потом ей было хорошо. Он поправил ей волосы, упавшие на лицо, и она…
— Я заснула! — воскликнула Лилит, поражаясь своей неосмотрительности. — Как я могла заснуть? Почему мне показалось, что его рука гладила затылок, а пальцы нежно перебирали волосы? Кажется, его прикосновения вызывали приятный холодок… Аспирин! Аспирин, аспирин, аспирин…
Повторяя это слово на разные лады, словно диктуя кому-то по буквам, она рылась в ящичках. Перебирала обеденные приборы, какие-то инструменты, карты, компас, карандаши. В последнем ящике лежали документы на испанском языке. Там же оказалась открытка из Нью-Йорка. Текст написан аккуратным, старательным, явно женским почерком. Лилит взяла открытку. Любопытно узнать адрес, но глаза наткнулись на первые слова текста: «Поздравь нас, дорогой…»
Устыдившись, бросила открытку обратно в ящик и закрыла его. Потом склонилась к буфету.
— Аспирин, аспирин, аспирин…
Следующим объектом исследования стал холодильник. Там оказалось масло в керамической масленке, хлеб в пластиковом пакете и баночка абрикосового джема. Лилит сразу же почувствовала голод, но облизав губы, продолжила поиски. На нижней полке шкафа стояли металлические кастрюли. Забыв на секунду головную боль, сдвинула их в сторону, стараясь выяснить, что находится за ними.
— Аспирин, аспирин…
— Он в аптечке, — неожиданно раздался низкий голос. — На противоположной стороне.
Сидя на корточках, Лилит оцепенела от ужаса. Когда прошел первый испуг, вскочила на ноги и закрыла тело руками, представ перед незнакомцем в классической позе, которую обычно принимает женщина, когда ее случайно застают обнаженной.
— Я… не слышала, как ты появился. — Она уставилась на распахнутую дверь, в проеме которой красовалось безоблачное небо.
— Я старался говорить как можно тише, но ты очень шумела, — хрипло произнес мужчина.
— Гг… где т… ты был? — спросила девушка, еле шевеля одеревеневшим языком. — Уже прошло сто лет, как я встала.
— А я еще раньше…
Эту фразу он почти прошептал, будто хотел вложить в нее какой-то особый смысл. Чувствуя себя абсолютно беззащитной, Лилит все же собрала крохи мужества и посмотрела незнакомцу прямо в глаза. Однако тут же перевела взгляд на его узкую талию, перепоясанную ремнем, который поддерживал джинсы. Их ткань подчеркивала линии бедер и всего остального.
