К тому времени все мы, насмерть перепуганные, повскакали с мест. При новом жутком звуке трубы страх наш сменился отчаянием. Мы бросились вон из шатра, вопя не от храбрости, а от ужаса, и тут нам предстало зрелище столь величественное и грозное, что даже сейчас, через сорок лет после той кошмарной ночи, при воспоминании о нем у меня сжимается сердце и кровь леденеет в жилах. Высоко в облаках стоял огромный устрашающий великан. В правой руке он держал трубу, в левой — два дротика с огненными наконечниками. На грозовой туче, катившейся перед ним, лежал его щит. На лбу великана было написано: «Джинн Бури». Он шагал по черным облакам, клубящимся под его стопами, и словно не замечал бьющих вокруг молний. Однако вскоре гром утих, а сверкание молний сделалось не таким яростным.
Хриплые завывания ветра умолкли, и свет, более мягкий, чем полыхание огненной стихии, разлился по небу, которое теперь очистилось от туч. Посреди небосвода засияла спокойная луна, и звездочки словно возликовали в своей лучистости. Великан спустился на землю и, подойдя к тому месту, где стояли мы, ни живы ни мертвы от страха, трижды описал в воздухе круг пылающим ятаганом, после чего занес руку для удара. И тут мы услышали громкий голос: «Джинн, я повелеваю тебе унять свой гнев!»
Мы обернулись и увидели фигуру настолько высокую, что джинн в сравнении с нею казался крошечным карликом. Она лишь раз весело взглянула на нас и тут же пропала.
Город рос успешно. Дворец правосудия был завершен, и крепостные стены закончены; мы воздвигли Великую башню и приступили к постройке «Большой гостиницы».
Однажды вечером, когда мы собрались во Дворце правосудия и беседовали о том, как все у нас хорошо, Артур Уэлсли, в ту пору еще простой трубач, воскликнул:
— Разве правитель чернокожих не смотрит на наше процветание иными очами, нежели мы сами? Не лучше ли немедля отправить вестника в Англию, сообщить об открытой нами земле и ее богатствах? Неужто нам не пришлют оттуда армию?
Френсис Стюарт тут же поднялся и сказал:
— Молодой человек, думай, прежде чем говорить! Как мы отправим вестника в Англию? У кого хватит стойкости вновь пересечь Атлантику? Или ты забыл шторм, забросивший нас к берегам Тринидада?
Артур Уэлсли ответил:
— Со всем почтением я осмеливаюсь возразить старшему и более опытному товарищу и лишь по долгом размышлении дерзнул произнести то, что сейчас произнес. Я хорошо помню шторм, заставивший нас искать приюта у чужестранцев. Я не предлагаю нам самим пускаться через океан на нашем потрепанном корабле и не рассчитываю, что мы сумеем построить новый так быстро, чтобы отвратить опасность, которую я предвижу. Однако как скоро возвели мы город, в котором сейчас находимся! Сколько времени ушло на дворец, где мы сидим? Разве эти мраморные столпы и величественный купол воздвигла не сверхъестественная сила? Глядя на город в готическое окно и наблюдая, как утреннее солнце золотит мощные зубцы башен и колонны великолепных дворцов, выстроенных за несколько месяцев, как можешь ты сомневаться, что нам помогало волшебство?
