— А почему?..
— Потому что это не то! Не то!
— Не понимаю. — Хилари пыталась заглянуть ему в глаза. — Что именно вас не устраивает?
— Сейчас попытаюсь объяснить, — уже спокойнее сказал Рауль. Он встал и опять отошел к окну, долго стоял, глядя в одну точку, потом повернулся. — Понимаете, мне кажется, в романе есть отдельный герой. Это город, — медленно заговорил он. — У него свое лицо, свой характер, свои страсти… Он живет сам по себе, может быть другом или врагом…
— Да-да, я понимаю… — поспешила подтвердить Хилари. Она это тоже знала.
— Для меня это очень важно. Я любил его, пытался понять его душу, его судьбу, его характер. И мне казалось, что у меня это получалось. А ваши рисунки… Они прекрасны… Слишком прекрасны. — Он замолчал.
Неужели это все, что он может ей сказать?
— Не обижайтесь, — опять заговорил он. — Они повторяют типичные иллюстрации к путеводителю. Понимаете?
— Да, понимаю, — тихо ответила Хилари и опять начала собирать рисунки.
Больше ей здесь делать нечего. Все предельно ясно. Этот новоявленный писатель возомнил, что разбирается в живописи гораздо лучше, чем она. Два месяца работы можно спокойно выбросить в корзину. Ей были противны сейчас ее волнения, ожидания, надежды… Надо же, он решил, что она совершенно не умеет чувствовать. Иллюстрации к путеводителю! Прекрасное определение.
Хилари не поднимала головы, потому что не хотела встречаться с ним глазами. Что можно добавить? Сейчас она встанет, мило улыбнется, попрощается и никогда больше не увидит его. Отлично! Только бы поскорее добраться до номера, залезть в душ и поплакать.
На этот раз он не мешал ей собираться. Он вернулся к столу, сел в кресло напротив, закинул йогу на ногу и уставился в одну точку. У девушки истерика. Что ж, он не раз наблюдал это в своей жизни. Если бы он не научился пережидать бурю, то давно превратился бы в неврастеника. История с Франсуазой научила его многому. Через пять минут она возьмет себя в руки и начнет вежливо прощаться, не забыв поблагодарить его за прекрасный вечер. Тогда он попробует еще раз объяснить ей, почему был так предельно откровенен.
У Хилари щипало в носу все сильнее. Через пару минут она не сможет противиться слезам. Надо дать себе хотя бы пять минут передышки, в противном случае я не смогу достойно покинуть этот дом.
— Простите, мистер Фортье, — очень вежливо обратилась она к хозяину, — не могу ли я пройти в ванную? Мне…
— Конечно, Хилари, — равнодушно кивнул он. — Вас проводить?
